Идзуми Сикибу. Собрание стихотворений. Дневник

Я была приятно удивлена, увидев, что принц написал именно так… По своему обыкновению он прислал за мной карету — мол, нахожусь в тайном убежище, выполняя предписание о перемене направления[197], — и я поехала к нему, рассудив, что на сей раз лучше послушаться. Ночь и утро прошли в задушевных беседах, принесших рассеяние томительной тоске, одолевавшей меня последнее время, и во мне окрепло желание переехать, но поскольку дни удаления от скверны миновали, я вернулась в свое привычное жилище. Думы устремлялись невольно к сегодняшнему расставанию, которое показалось мне печальнее обыкновенного, и так тяжело стало у меня на душе, что я отправила принцу письмо:

116

«Томясь от тоски,
Подсчитала сегодня, и что же —
Немало прошло
Лун и лет, но только вчера
Не предавалась печали…»

Принц был растроган до глубины души и, вздохнув: «А ведь и я…», — ответил так:

117

«Позавчерашний
День прошел без тоски и печали,
За ним и вчерашний.
Вот бы средство найти, чтоб таким же
Стал для нас и сегодняшний день…

Я только и думаю, что об этом, но вотще… Решайтесь же…»

Однако, по-прежнему робея, я никак не могу собраться с духом и только все больше печалюсь, встречая рассветы и закаты.

Однажды вечером, когда на деревьях, прежде радовавших взор разнообразием красок, не осталось ни единого листочка, я сидела, глядя на безоблачно-ясное небо, освещенное прощальными лучами солнца, медленно исчезающего за краем гор, и так мне стало вдруг одиноко, что я, как всегда делала в таких случаях, написала принцу:

118

«Знаю, есть ты,
Неизменно готовый рассеять
Мою тоску.
Но вечерами каждая малость
Навевает такую печаль…»

Он же ответил:

119

«Вечерами
Всякий склонен печалиться,
Но первая ты
Об этом сказала, значит,
Тяжелее тебе, чем другим…

Одна мысль об этом заставляет сердце больно сжиматься. О, если бы я мог приехать к вам прямо сейчас…»

На следующее утро, в тот ранний час, когда иней особенно бел, от принца принесли еще одно письмо.

«Что вы теперь?» — спрашивал он, и я ответила так:

120

«Бессонная ночь
Позади, печально смотрю
На выпавший иней…
Право, нет ничего на свете
Безотрадней такого утра…»

От принца принесли новое послание, как обычно, полное самых трогательных излияний… Были там и такие слова:

121

«Когда я один
Вздыхаю все да вздыхаю,
Что в этом толку?
Вот если б сердце твое
Билось с моим согласно…»

Я ответила так:

122

«"Ты — это ты,
Я — это я" — так делить
Никогда бы не стала.
Может ли быть, чтобы розно
Бились наши сердца?»

Шло время, и вот однажды женщина, возможно, простудившись, занемогла, и, хотя никакой опасной болезни у нее не было, страдала она чрезвычайно, и принц время от времени посылал кого-нибудь справиться о ее здоровье. Скоро ей сделалось лучше, и однажды слуга, коего он послал наведаться о ее самочувствии, вернулся с таким письмом:

«Мне немного лучше… Понимаю, сколь я многогрешна, но так хочется еще на некоторое время задержаться…[198] И все же…

123

Оборвалась…
"Ну и пусть себе рвется" — смирилась,
Но весть от тебя —
И снова так жалко стало
Драгоценную эту нить…»[199]

«Я вне себя от радости… — ответил принц. — Ничего приятнее я давно уже не слышал…

124

Драгоценная нить
Разве может порваться?
Или друг другу
Мы не клялись, и сердца
Не связаны клятвой навечно?»

Пока мы вот так обменивались письмами, подошел к концу и этот год, и я решила, что весной…[200] В самом начале одиннадцатой луны, в день, когда падал густой снег, от принца принесли письмо:

125

«В век далекий богов[201]

—И тогда уже снег этот падал,
Он нам не внове.
Но тот, что выпал сегодня,
Обычным не назовешь!»

Я ответила так:

126

«“Первый снежок!”
Восхищаюсь им неизменно
Каждой зимой.
Лишь во мне — ничего необычного,
Только годы ложатся на плечи».

Такими бесполезными песнями обмениваясь, мы встречаем рассветы и закаты.