Иегуда Галеви – об изгнании и о себе

После ночного дежурства трудно на чём-то сосредоточиться, голова чумная и спать не спится, состояние потерянности, беспокойства. Но ведь не о чем беспокоиться. Дети работают, внуки учатся – всё в порядке. Правда, живут в другом городе, я с ними разговариваю по телефону и, подобно моим родителям, стараюсь внушить им, что к жизни нужно относиться серьёзно. Наш с женой быт давно устроен; люди, у которых снимаем квартиру, выгонять не собираются. В любом случае, даже если потеряю работу, на улице не окажемся. Вернувшись домой после бессонной ночи, выхожу в свой ухоженный садик, где кроме лимонного и апельсинового дерева нашёл место и для кустика лавра. Думал, деревья послужат всего лишь для тени, однако вскоре они покрылись плодами, а лавровый кустик превратился в дерево. В России у нас был участок земли, где сажали картошку, здесь апельсины дешевле картошки. Присел на скамейку, которую недавно соорудил, и, наверное, задремал, потому что привиделось снежное раздолье Вологодской области, промёрзлые, покрытые изморозью брёвна, доски Леспромхоза, почувствовал запах снега… Когда открыл глаза, увидел снежинки, настоящие снежинки в воздухе, они таяли, не долетев до земли. Но запах! Запах настоящего снега! Не раз доводилось слышать, что приехавшим из России на постоянное жительство не хватает здесь снега.

Всё у меня складывалось само собой. Казалось бы, мы с женой отдалились друг от друга, при этом она, не считая школьных увлечений, первая и единственная любовь в моей жизни. Помню нашу первую встречу, когда я пригласил ее танцевать; мы разговаривали, и было ощущение, что давно знакомы. Лариса тогда училась в медицинском училище, а в выходные и часто по ночам работала санитаркой в операционном блоке хирургического отделения; девочке в пятнадцать лет приходилось выносить ампутированные конечности. При этом никогда не жаловалась. Не жаловалась, когда мне надолго приходилось уезжать на курсы повышения квалификации, а она оставалась одна с маленькими детьми. Не упрекала в том, что, уехав со мной в глухую провинцию, не доучилась на психологическом факультете… В последнее время стала замкнутой, категоричной – не терпит возражений, что, конечно, напрягает меня. Ни на какие вечера, в театр ходить не хочет, предпочитает одиночество. Ну да что есть. Как бы то ни было, судьба была ко мне милостива, потому как психологические стрессы обходили меня стороной. А что касается работы, нужно удовлетвориться тем, что есть. Если профилактика наследственных заболеваний, насколько мне известно, не очень практикуется в Израиле, то оперативная медицина на высшем уровне – на вертолёте доставят, сделают операцию.

Когда уезжал из Вологды, получил справку от военного комиссариата города на офицера запаса Гитера Петра Львовича, выезжающего за границу врача-генетика. В этой же справке была строка о времени возвращения… Никогда не возникало мысли о том, чтобы вернуться, хоть и пришлось в новой жизни начинать с мальчика на побегушках. Оглядываясь назад, могу сказать о себе: никогда не изменял своей юношеской установке – сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь больному. Жизнь – бег с препятствиями. Утешают воспоминания, что при всех издержках и сопротивлении коллег нередко чувствовал себя победителем. Опять же, где бы ни работал – становилось лучше и не оставляло ощущение своей нужности. Вот и сейчас в предпенсионном возрасте, часто преодолевая собственные недуги, стал не столько свидетелем, сколько участником последних дней больных хосписа. Наверное, каждый начинает с ощущения своих, казалось бы, неограниченных возможностей, а кончает… Задача состоит в том, чтобы сохранить оптимизм и постараться приобщиться к израильской культуре, для чего нужно освоить иврит настолько, чтобы мыслить на нём.

В Вологде читал лекции о долголетии, а сейчас работаю с тяжёлыми больными и доживающими свой век стариками, теорию проверяю практикой. Удивительно, некоторые из них, будучи без сознания, проговаривают свой прошлый опыт. Прислушиваюсь к девяностолетней женщине, что была профессором микробиологии, сейчас в бреду чуть ли не лекции читает о способах пересадки кожи – это её открытие, с ним она выступала на разных симпозиумах. Мне представляется её полная впечатлений плодотворная жизнь, а уходит одинокой. Впрочем, все расстаются с этим миром одинокими.