Йенгангер не дышит

Всё время вплоть до ночи я пролежал в горячке. Толком не помнил, как оказался в доме. Кажется, появился Йорд и силой утянул меня под крышу. На языке вертелось слишком много вопросов, но в тот момент ни один из них задать так и не удалось.

Властная белокурая женщина покрикивала на служанок и поглядывала на нас, однако я потерял сознание быстрее, чем Йорд дотянул меня до постели.

Находясь в полубреду-полусне, я вновь видел заснеженную долину – такую же, как в Соук-Икке-Соуке. Шел по скрипящему снегу и оглядывался по сторонам, слыша непрекращающийся волчий вой – безумный и тоскливый. Вдалеке виднелись очертания башни, и шаг за шагом я приближался к ней.

– Помни, – разнёсся над долиной выдох, – помни, Оле, йенгангер не должен дышать. Иначе не стоит и бороться.

По телу прошёл озноб. Я уже это слышал, знал!

– Бабушка!

Ветер подхватил мой зов и, смеясь, понес над сугробами, сплёл вместе с волчьим воем. Но в ответ – звенящая тишина. И вроде бы разгадка так близко, но ничего не понять.

Чёрная башня стала ближе. Откуда она? Чьи руки построили? Только видно, как в узких окнах вспыхивал зловещий свет, а едва державшаяся на петлях деревянная дверь скрипела на ветру.

– Ближе, – шепнул кто-то совсем рядом. – Ближе, Оларс Глёмт! Я так давно тебя жду.

Я резко обернулся.

– Кто здесь?!

Над долиной разнёсся хохот, от которого кровь в венах превратилась в лёд. Он становился громче и громче, заставляя сжиматься в комок.

– Ты так давно ищешь со мной встречи. Так давно…

Я бросил взгляд на башню и замер. Нет! Не башня вовсе! Огромная фигура, укутанная в тёмно-серый плащ, закрывала собой часть долины, а головой касалась свинцового неба. Длинная рука поднялась и откинула капюшон. Впившись в неё взглядом, я неотрывно следил за каждым движением. Порыв ветра подхватил серебристые пряди, а на меня глянули чёрные провалы глаз. И лицо… совсем не то, что я видел у Арве, в печальном рассказе флейты. Сейчас это была маска – гладкая, ровная, будто отлитая из металла. Рука потянулась ко мне.

– Спокельсе, – шепнул я пересохшими губами.

Понимая, что не могу бежать, видел, как соскользнул тёмно-серый широкий рукав и обнажил костлявые пальцы с когтями.

– Ближе, Оларс, ближе…

И отчаянье, доведённое до предела: ни шевельнуться, ни выдохнуть.

– Ближе…

Когти коснулись моего горла. Это заставило очнуться:

– Нет! Будь ты проклят!

Я резко вскочил на постели, хрипло и шумно дыша.

– Оле, что случилось?

Прохладная нежная ладонь коснулась моего лба. Рангрид!

Она присела на кровать, рядом на столе горела свеча и стояла чаша с каким-то травяным отваром. Комнатку и не рассмотреть – слишком мало одной свечи. Разве что отблески огня творили в волосах моей рябиновокосой настоящие чудеса.

– Ничего, – мой голос звучал хрипло, – кошмар приснился.

– Это ничего?

Я поймал её руку и прижался губами к ладони. Рангрид некоторое время не двигалась, а потом как-то облегчённо выдохнула.

– Где ты был? Что случилось? На тебя смотреть было страшно, – тихо произнесла она.

– Особенно, в глаза?

Неожиданно я понял, что чувствую себя намного лучше. Слабость, конечно, осталась, но совсем не такая, как раньше.

– А что глаза? – Рангрид мягко коснулась моего подбородка и приподняла лицо, хмуро вглядываясь. – Как и всегда.

Я озадачился, но лишних вопросов задавать не стал. Может, они были не столь лишними, но почему-то сейчас показались какими-то мелкими и… ненужными.

– Как вы добрались?

– Нормально. Нам повезло, Арве знал, как попасть в Къёргар. А там уже помогли его земляки.

Я снова прижался губами к её ладони. Рангрид что-то ещё говорила, я кивал – молча, и продолжал удерживать её руку в своей.

– Оле, – шепнула она.

– Да?

– Тебе нужен отдых.

Я покачал головой и мягко потянул её к себе.

– Оле…

– Тш-ш-ш, – шепнул, целуя запястье, спуская рукав платья к локтю. – Не надо.

Рангрид судорожно вздохнула, будто хотела сказать что-то ещё, а потом погладила меня по волосам, тихо усмехнулась:

– Я…

Сердце пропустило удар, подняв голову, взглянул в медовые глаза.

– …ждала тебя.

Внутри разлился жидкий огонь, ладоням стало горячо, а губы вмиг пересохли. И не мальчик давно, а сердце застучало, как безумное.

Притянул к себе – мягкую и податливую – почувствовал прогнувшееся под руками гибкое тело. Губы обожгли огнем и медом, заставили позабыть всё на свете. А она целовала и тихо смеялась, не думая отстраняться.

И дрожащее пламя свечи задула, пока под моими руками звякали застёжки и распускалась шнуровка платья, а потом хлынул на плечи и спину шёлковый водопад волос, освободившихся от кожаного ремешка.

Потом и вовсе всё исчезло, мир сузился до маленькой комнатки с дурманящим запахом трав. Горячих жадных прикосновений и еле слышного шёпота, стройного сильного тела и гладкой прохладной кожи.

Лунный свет проникал сквозь узкое окошко, едва освещая склонившуюся ко мне Рангрид. А вокруг ничего не было – лишь участившееся дыхание, безумный шёпот, что таял прямо на губах, и впившиеся до боли в плечи ногти.

После нам не нужны были слова. Разве они что-то значили?

Она потерлась щекой о моё плечо, прижимаясь крепче, и я видел – на полуприкрытых губах блуждала улыбка.