Иерархия заговорщиков: Комитет Трёхсот

Когда через два года после Гаагской конвенции японский делегат предоставил доказательства того, что торговля опиумом не только не уменьшилась, но напротив возросла, представитель Её Величества на Пятой Гаагской конвенции предъявил статистические данные, которые свидетельствовали об обратном. Британский делегат поставил всё с ног на голову, представив очень сильные аргументы в пользу легализации торговли опиумом, которая привела бы к ликвидации так называемого «чёрного рынка». От лица правительства Её Величества он предположил, что в этом случае японское правительство получит монополию и полный контроль над опиумной торговлей. Точно такой же аргумент выдвинули на Конгрессе подставные лица Бронфмана и других крупных наркодельцов: надо предоставить правительству США монополию в данной сфере, и тогда можно будет сэкономить миллионы долларов, которые идут на мнимую войну с наркотиками. Семья Бронфманов вела торговлю спиртными напитками из Канады в период «сухого закона», а затем использовала ту же цепочку агентов для осуществления поставок героина, кокаина и марихуаны.

В период с 1791 по 1894 год количество разрешённых опиумных притонов в «Шанхайской многонациональной колонии» возросло с 87 до 663. В Кантоне было около трёх тысяч курилен опиума. Каждый «кули» выкуривал по 30 трубок опиума в день. Стоит заметить, что до того как ОИК и БОИК прибыли в Китай, опиум использовался главным образом в качестве лекарства. До того момента, как я уже говорил, китайцы, употреблявшие опиум, не знали, что его можно «курить». Их требовалось этому научить, что и сделали англичане и американцы, поставлявшие им данное вещество. Джон Джэкоб Астор прослыл человеком, первым показавшим китайцам «преимущества» курения опиума перед его приёмом внутрь. Он также снабдил их первыми трубками для курения опиума. Приток опиума в Соединённые Штаты возрос. Предчувствуя возможные проблемы в Китае, которые могли привлечь внимание мировой общественности, плутократы из «Ордена рыцарей св. Иоанна» и «Ордена подвязки» перевели часть своих операций в Персию (Иран).

Лорд Инчкейп, стоявший у основания пароходной компании, которая в конце XIX века была крупнейшей в мире, – легендарной «Пенинсьюлар энд Ориэнт», – был главным инициатором создания «Гонконгско-шанхайского банка», который остаётся самым крупным и наименее контролируемым расчётным банком опиумной торговли. Кроме того, этот банк финансировал «свиную торговлю» с Соединёнными Штатами.

Британцы устроили комбинацию, в результате которой китайские «кули» были посланы в США в качестве т. н. работников по договорам. Железная дорога ненасытной семьи Гарриманов нуждалась в «кули», чтобы, как говорили, продвигать железнодорожное сообщение на запад, к побережью Калифорнии. Довольно странно, что в то время очень редко нанимали для работы на железной дороге негров, невзирая на то что они были привычны к тяжёлому физическому труду и могли выполнять эту работу лучше, чем изнурённые опиумные наркоманы, прибывавшие из Китая. «Кули» – не китайское слово; оно широко использовалось для обозначения низшего рабочего класса в Индии. В Китае «кули» можно было бы называть «кули-перевозчиком», который за пять-шесть долларов в месяц может возить вас в лёгкой коляске. В Индии это слово обозначало наёмного работника очень низкого класса и имело презрительный оттенок. В Америке оно употреблялось в отношении китайских контрактных рабочих.

Негры не использовались в качестве рабочей силы по той причине, что среди них не было рынка сбыта опиума. Кроме того, «кули» требовались лорду Инчкейпу сыну основателя компании «Пенинсьюлар энд Ориэнт», для того, чтобы ввозить в Северную Америку контрабандой тысячи фунтов сырого опиума, для чего негры не годились. Это был тот самый лорд Инчкейп, который в 1923 году предупреждал, что производство опиумного мака в Бенгалии не должно сокращаться. «Этот самый важный источник дохода необходимо тщательно оберегать», – заявил он комиссии, которая якобы изучала производство в Индии опиумной резинки.

По окончании в 1860 году второй войны Китая с Великобританией, развязанной из-за её опиумной стратегии, страна подверглась большому унижению, не последнюю роль в котором сыграл «вывоз» её граждан в Соединённые Штаты и зону Карибского бассейна, где их труд мало чем отличался от рабского. К 1846 году в США прибыли порядка 120 тысяч «кули» для того, чтобы работать на железной дороге Гарримана, строившейся в западном направлении. По оценке правительства США, 115 тысяч из числа прибывших были опиумными курильщиками. Когда железная дорога была закончена, китайцы не вернулись на родину, а расселились в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе, Ванкувере и Портленде. Они создали огромную культурную проблему, которая не решена до сих пор, когда железные дороги уже построены.