Иероглиф «Измена»

Игра становилась все напряженнее, все острее. Есть в мацэзян такой момент, когда игроки должны сохранять предельное хладнокровие и ясность ума, ибо расстановка сил и покровительствующих звезд не потерпит небрежности. Фэйянь понимала это, но ничего не могла с собой поделать: и тело, и разум словно изменяли ей, и она совершала ошибку за ошибкой.

— Похоже, я сегодня не сильна в игре, — со слабой улыбкой выдавила Фэйянь.

— Похоже что так, — кивнула императрица Чхунхян и двинула по доске фигурку. — Потому что вы проиграли, принцесса.

— Судьба, — развела ладони Фэйянь. — Вот вы и отыгрались, ваше величество. Теперь я должна исполнить ваше желание.

— Вы не передумали?

— Нет, ведь я дала слово чести, как я могу передумать? — изумилась Фэйянь. — Я из династии Тэн, а династия Тэн держит свое слово!

— Вы благородны и прекрасны, принцесса! — воскликнула Ют-Карахон-Отэ.

— Вы слишком хвалите меня, государыня, — склонила голову Фэйянь. — Так каково же будет ваше желание?

— Я даже не знаю, я не собиралась выигрывать. — Императрица выглядела растерянной. — Дайте мне на раздумье три дня.

— Хорошо, а что будет через три дня?

— Ночь Неутоленных Душ, праздник печальных и забытых. О, это величественный праздник — с молитвенными шествиями, с распеванием ритуальных песен. Вам понравится этот праздник, принцесса.

— Значит, вы сообщите мне о своем желании в Ночь Неутоленных Душ, государыня?

— Да, — улыбнулась Ют-Карахон-Отэ. — Именно так.

Цзюань 8 РАЗМЫШЛЕНИЯ И РЕШЕНИЯ

С давних времен появленье дракона
Чтится как Неба таинственный знак:
Чтобы судья разбирал по закону,
Чтобы не стал преступленьем пустяк.
Издревле феникса чтят появленье-
Феникс надежду живущим несет…
Но потонувших в разврате и лени
Даже надежда уже не спасет.
«Милостью Неба» цилинь нисходящий
Издревле был мудрецом наречен.
Но средь людской ненавидящей чащи
Попран и предан небесный закон.
Больше они не придут. И унынье
Вечно объемлет людские сердца…
Феникса ждем мы, дракона, цилиня.
Ждем их и ждем без конца.

О достославный читатель этой повести-безделки! С тобой мы покинем на время благословенную страну Жемчужного Завета и перенесемся в Яшмовую Империю, где по сей день болеет, не приходя в себя, император Жэнь-дин, где придворные лекари сбились с ног, а сановники и министры седеют от переживании.

У императорского каллиграфа тоже немало забот Господин Лу Синь просматривает пачки только что принесенных ведомственных записок, как вдруг его отвлекает своим появлением слуга.

— Что такое?

— Простите, господин первый императорский каллиграф, но у вас просят аудиенции два человека: один в одежде сюцая, другой в одежде цзиньши. Вот их именные карточки.

Слуга подает на костяном подносе две карточки из твердой бумаги с начертанными на них иероглифами.

— Цзиньши Ши Мин из рода Минов и сюцай Юйлин Шэнь из рода Шэнь, — прочел каллиграф на карточках и изменился в лице. — Вот так парочка! Скажи, пусть войдут, но много времени я им не уделю.

Ши Мин и Юйлин Шэнь вошли в кабинет Лу Синя и у входа пали на колени.

— Просим прощения за дерзость, господин каллиграф! — хором воскликнули они.

— Что привело вас ко мне? Впрочем, о вас, господин Шэнь, я помню, я уже составил ваше рекомендательное письмо к вдове князя Семуна. А вот кто нужно от меня господину Мину?

— О господин первый императорский каллиграф! — приглушенно воскликнул Ши Мин. — Мы осмелились потревожить вас по важнейшему государственному делу!

— И что же это за дело?

— Заговор, господин, — подала голос Юйлин Шэнь.

— Заговор?

— Да, господин. Заговор и измена! Выслушайте нас! И поверьте, мы это не выдумали!

И сюцай и цзиньши, перебивая друг друга, рассказали о ночной сходке негодяев и злоумышленников возле храма Всех Предков.

— Один из них выдает себя за Пэя, ловца креветок! Но лиходеи зовут его Хон. На джонке госпожи Су Данян он изредка встречается с певичкой по имени Бирюзовая Царица и дает ей какие-то поручения, а также получает от нее ответы. Но они собираются убить эту певичку, потому что она, как они считают, плохо содействует их темным делам. Второго бандита зовут Чхен, а третьего — Хун…

— Впрочем, вряд ли их можно назвать простыми бандитами, потому что они говорили о каком-то тайном Обществе…

— Тайном обществе? — переспросил Лу Синь.

— Да, господин! Только они еще говорили, что придет пора и это общество перестанет быть тайным.Они дожидаются какого-то заморского наемника по прозвищу Прозрачный Меч, и этот Прозрачный Меч должен убить императора.