Игги Поп. Вскройся в кровь

Почему Игги Поп снова и снова пускал собственную карьеру под откос? Ведь именно это Игги снова устроил в конце 1977 года. На этот вопрос есть два ответа: сложный и простой. Сложный касается психологии: можно рассуждать о неуверенности в себе, о боязни успеха, о депрессии, которая часто набрасывается на творческого человека, когда он только что закончил свою лучшую работу. Простое же объяснение – кокаин. Получив в руки пластинку Lust For Life, Игги Поп заперся в отеле «Герхус», сказочном замке, выстроенном коллекционером искусства Вальтером фон Панвицем; теперь внутри была разношерстная мебель 60-х годов, а снаружи – руины разбомбленных зданий. Он все смотрел и смотрел на обложку, понемногу всасывая горку кокаина, ждал, когда ему понравится фотография, и наконец решил, что она никуда не годится. Снова и снова слушал “The Passenger” и ждал, когда она зазвучит побыстрее; этого не случилось, и он решил, что песня тоже дрянь. Это была сплошная невыносимая пытка, и он продолжал себя мучить. Кончилось вмешательством со стороны: Дэвид узнал, что происходит, и попросил Барбару и Тима де Витта срочно увезти Джима отдыхать на Капри. Но все равно Игги вырвался на волю, и уже невозможно было загнать его обратно и спасти Джима Остерберга.

Глава 13. Missing in Action

«Нам просто нужен Дэвид Боуи». Эти слова часто произносил Чарльз Левисон, босс лейбла Arista Records, когда обсуждал карьеру Джима со специалистами по маркетингу и сотрудниками A&R – Отдела артистов и репертуара. Чарльзу нравился Джим – он даже не возражал, когда в три часа ночи тот от скуки или беспокойства звонил ему обсудить какую-нибудь мелочь. Но даже стойкого Левисона изматывало постоянное давление собственного начальства – Клайва Дэвиса, который фонтанировал идеями, обожал диско и был суров: коллеги прозвали его «крестным отцом». Чарльз виду не подавал, но его офис постепенно охватила паника. Дэвис был убежден, что этот артист – неудачник, пролабавший уже несколько шансов добиться успеха. Чарльз с командой были намерены во что бы то ни стало доказать, что Дэвис ошибается. Пока что не получалось. Слухи, доходившие до штаб-квартиры «Аристы» у Гровенор-сквер, были почти всегда неутешительные: рассказывали о вечных технических проблемах, об огнестрельном оружии в студии, а хуже всего – Игги, похоже, растерял самоуверенность. Он боялся петь. Чарльз был убежден, что если и есть человек, способный вытащить Игги из болота, то это Дэвид.

Роковой звонок раздался не в три часа ночи. В совершенно разумное время, около обеда, Чарльзу позвонили сообщить, что Дэвид Боуи откликнулся на призыв и прибыл на ферму в Уэльсе, где шла запись. Но когда Джули Хукер, посланная туда контролировать процесс, закончила свой рассказ, к Левисону пришло холодное осознание: судя по всему, произошла катастрофа. Причем Чарльз толком не мог понять, что случилось, хотя Джули повторила свою повесть несколько раз. Злоупотребление кокаином и всяческая паранойя – этим музыкальную индустрию не удивишь. Истории о том, что все музыканты перегрызлись, тоже в порядке вещей. Даже страшилки о музыкантах под дулом пистолета – и такое бывало. Но каким образом столь важная для карьеры Джима запись пошла к чертям из-за наряженного Алым Пимпернелем Дэвида Боуи, принцессы Маргарет и ист-эндского гангстера с огромным прибором?

Нелегко объяснить, почему сотрудничество Игги Попа с RCA, на которое возлагали столько надежд, потерпело такой бесславный крах. Многим сотрудникам лейбла Джим Остерберг казался идеальным артистом – конструктивный, энергичный, возможно, даже еще обаятельнее, чем его друг Дэвид. Далеко не все они, однако, врубались в то, что он делает, а Игги вел себя непредсказуемо и этим усложнял отношения с лейблом. Однако похоже, что главный виновник неудачи – другой музыкант, его коллега по RCA: Элвис Пресли.

Забавно, что RCA заключили контракт с Дэвидом Боуи как раз с целью освободиться от заклятия Элвиса Пресли – из-за него RCA, можно сказать, проморгали все шестидесятые. Почти двадцать лет Элвис создавал своему лейблу репутацию фирмы замшелой и не классной – настолько замшелой, что, как любил шутить Тони Дефриз, их стиральные машины были популярнее их пластинок. Но 16 августа 1977 года Элвис умер прямо в туалете «Грейсленда» – его мощное сердце наконец не выдержало двойного натиска чизбургеров и кодеина. «Король» неожиданно снова оказался главным артистом RCA, и теперь они день и ночь штамповали его пластинки – весь каталог. В этой суматохе и затерялся Lust For Life. К его выпуску 7 сентября был загодя напечатан приличный тираж, и альбом занял 28-е место в британских чартах – вполне себе хит. Но когда этот первый тираж был распродан, допечатывать его было некому: «Lust For Life просто исчез из магазинов, – вспоминает Тони Сэйлс, – и на этом все кончилось».