ИГИЛ. «Исламское государство» и Россия. Столкновение неизбежно?

Какое направление будет выбрано Шурой ИГ в качестве приоритетного, а какие – в качестве отвлекающих и дополнительных, сейчас сказать не может никто. Возможно, что к моменту выхода книги в свет это тоже будет еще неясно. Однако жесткая необходимость определиться с дальнейшими шагами вынуждает Исламское государство к поиску выхода из того позиционного тупика, в котором оно оказалось к середине 2015 года. Можно с достаточной долей уверенности говорить о том, что Исламское государство будет пробовать «на прочность» все направления, и там, где его противник допустит ошибку или окажется слабым, оно и будет наносить удар.

Так называемое международное сообщество сегодня не способно объединиться в деле ликвидации Исламского государства хотя бы военным путем. Говорить о ликвидации идейной базы, которая сейчас кристаллизуется и завоевывает умы миллионов людей в регионе и по всему миру, тем более не приходится. Это дает очень серьезный шанс Исламскому государству выжить и решить задачи своего развития. Естественно, речь идет именно о шансе – его еще нужно использовать, однако пока история этой организации, ставшей государством, говорит о том, что ей вполне по силам решать столь масштабные задачи.

Заключение

Катастрофа, которую мы наблюдаем в реальном времени в региона Ближнего Востока, не является чем-то необычным и экзотическим. В истории человечества неоднократно наблюдались и более масштабные события и явления. Все они подчиняются одному и тому же общему правилу: любое развитие связано с противоречиями, которые и являются его источником. Системы таких противоречий являются объективным фактором. Люди, которые управляют процессами развития, либо понимают сущность этих противоречий и успевают создавать их решения, либо не успевают и способствуют их накоплению. Это – субъективный фактор любых процессов. Роль личности в истории и заключается в умении управлять объективной составляющей развития.

То, что мы наблюдаем сегодня в странах Арабского Востока, на постсоветском пространстве – следствие накопления противоречий, которые создали в своих социальных системах неразрешимые противоречия. Правители этих стран не сумели создать жизнеспособные проекты, и в конечном итоге привели ситуацию к катастрофе. Неудивительно: если несколько сот лет назад десять-двадцать или пятьдесят лет были сроком, в течение которого изменения в обществе, технологиях, экономике не носили сколь-либо экстремального характера, то сегодня за десятилетие происходит смена целых эпох во всех областях человеческой деятельности.

В таких условиях традиционные восточные деспоты, сидящие на своих местах десятилетиями, даже если в начале своего правления выглядят и действительно являются прогрессивными деятелями, не могут оперативно и правильно реагировать на быстро изменяющийся внешний, а затем и внутренний мир, и переходят от стратегии развития своих стран к консервации своей личной власти. Муаммар Каддафи – классический пример такого деспота. Будучи несомненно прогрессивным деятелем в начале эпохи своего правления, он способствовал взлету в развитии своей страны, что подтверждается статистическими данными и показателями. Однако уже к середине правления он перестал отвечать на вызовы времени и стал лишь защищать свое собственное место. Итогом стало накопление тяжелейших перекосов и противоречий между специфическим анархо-социалистическим способом управления, вполне отвечающем ментальности пустынных жителей и их представлениям о справедливости, добре и зле, мечтам, и новым ливийским обществом, которое и было создано реформами Каддафи.

Итогом стал взрыв, снесший и самого Каддафи, и его не самую плохую Джамахирию, которая уступила место погружению в дикость и архаику бедуинских войн.

Ближний Восток, современный вид которого создан постколониальной эпохой, изначально обладал колоссальными противоречиями, которые были созданы произвольными границами, расчерченными бывшими колонизаторами по их бывшим владениям. Запущенные светские полусоциалистические проекты в Египте, Сирии, Ливии, Йемене, Ираке во многом снизили негативное влияние этих противоречий, были попытки разрешить их через создание панарабских объединений на политическом, экономическом уровнях.

Однако правители стран Арабского Востока, держась за власть любой ценой, очень быстро, как и Каддафи, перешли от развития к консервации и утратили контроль над процессами. Арабская весна, начатая в 2010–2011 годах стала ответом на неразрешимость противоречий и поставила точку на прежних светских проектах.

Сейчас в качестве «разрешителя» противоречий избран ислам. Антикризисные мероприятия, идущие в регионе, требуют предельного упрощения управления процессами, и поэтому исламский проект взял за основу наиболее архаичную его версию – ваххабизм.