ИГИЛ. «Исламское государство» и Россия. Столкновение неизбежно?

Первая стратегия – наращивание числа своих сторонников в регионе Среднего Востока и экспансия в направлении республик бывшей советской Средней Азии. Ресурсно обеспеченные территории последних (газ в Туркмении, хлопок и продовольствие в Узбекистане, людские ресурсы в Таджикистане и Киргизии) могут серьезно усилить Исламское государство – настолько, что оно сможет навязать новый раунд борьбы на гораздо более обширных пространствах, вовлекая в нее огромные массы людей. Такой «уход на периферию» позволит Исламскому государству обезопасить важнейшую для него территорию исторической области Левант, создав из нее своеобразную «метрополию», выкачивающую ресурсы из периферийных стран, после чего нарастить военную мощь этой «метрополии» и решить задачу нанесения решительного военного поражения режимам Дамаска и Ирака.

Стоит отметить, что этот вариант превращает Исламское государство в ситуативного союзника той части американской элиты, которая ведет ожесточенную борьбу против Китая и его проектов – «Нового Великого шелкового пути» и снабжения туркменскими углеводородами по маршруту Туркменистан – Узбекистан – Таджикистан – Синцзянский автономный район Китая. Под контроль Исламского государства попадают и альтернативные пути доставки туркменского газа – в первую очередь проект ТАПИ. В определенном смысле это уже напрямую сталкивает Исламское государство с Китаем, и для Соединенных Штатов такого рода сценарий, где они имеют возможность стоять над схваткой, пытаясь ее регулировать, выглядит исключительно перспективным.

Появление Исламского государства на восточных рубежах Ирана со стороны Афганистана делает его таким же ситуативным союзником Израиля, заинтересованного в создании вокруг Ирана зоны угроз, которая либо столкнет Иран с Исламским государством уже в прямой схватке, либо вынудит иранское руководство парировать угрозы через перераспределение ресурсов в пользу обороны восточных рубежей. У ИГИЛ появляется предмет для торговли с США и Израилем, что выводит его руководство на уровень субъектов региональной политики, фактически делая первый шаг к легитимации их детища.

Второй сценарий – атака в направлении Саудовской Аравии, которая в ряду противников Исламского государства выглядит наиболее «слабым звеном». Это утверждение выглядит на первый взгляд спорным, так как богатая и прекрасно вооруженная Саудовская Аравия с жестким и вполне рациональным руководством не кажется легким противником. Тем не менее, есть ряд проблем, которые существенно ослабляют королевство и делают из него весьма соблазнительную цель для возможной атаки.

Эти проблемы вполне очевидны – пока вопросы престолонаследия окончательно не решены или, по крайней мере, не выглядят решенными. После смерти короля Абдаллы бин Абдулазиза сложившийся баланс в верховной власти оказался нарушен. Крупнейший и могущественнейший клан внутри династии Судейри получил все ключевые посты. К Судейри принадлежит и сам король Сальман, и кронпринц Мохаммед бин Найеф, и сын короля Мохаммед бин Сальман, ставший третьим лицом в государстве.

Кроме того, до сих пор не ясно, какой именно после ухода нынешнего короля Сальмана будет система престолонаследия. Архаичная лествичная система, при которой брат наследует брату, была создана королем-основателем Абдулазизом ибн Саудом, руководствовавшимся железной логикой – к управлению государством получали доступ представители всех крупнейших племен королевства, так как заключивший династические браки с представительницами всех ведущих племен и союзов Саудовской Аравии король-основатель создал вполне работающий баланс интересов внутри династии.

Однако если это неплохо работало в первом поколении принцев – сыновей Абдулазиза, то уже второе поколение – его внуки – серьезно смешали баланс кланов и племен, что неизбежно создает конфликт интересов. Сохранение прежней системы престолонаследия чревато нарастанием противоречий внутри династии.

С другой стороны, переход к более прогрессивной и традиционной системе престолонаследия от отца к сыну оставляет за бортом верховной власти все кланы, кроме одного, представители которого и будут нести бремя верховной власти. Как раз сегодняшняя ситуация, когда клан Судейри овладел всеми ключевыми постами во власти, весьма не нравится остальным. Главными соперниками Судейри традиционно являются Сунайяны и союзное им племя шаммар, выходцем из которого был предыдущий король Абдалла, причем его сын Митаб продолжает руководить Национальной гвардией, в то время как под контролем Судейри находятся армия и полиция.

Наконец, есть объединение принцев, связанных между собой уже не кровными, а скорее идеологическими пристрастиями – так называемая группировка «молодых принцев», лидером которой является богатейший человек королевства принц Аль-Валид бин Таляль, обладающий также всеми правами на престол, как внук короля Абдельазиза.