ИГИЛ. «Исламское государство» и Россия. Столкновение неизбежно?

Выходом из него могла стать идеология, ориентирующаяся на возврат к традиционным ценностям, и раз уж светские проекты не смогли решить стоящих перед ними задач, стал неизбежен ренессанс клерикальных проектов, первым из которых стал Иран. Иран воспринимался как некая флуктуация, исключение из правил, однако никто не рассматривал его как первый звонок грядущего краха. Ситуация казалась вполне стабильной, диктаторы – вечными, а потому Иран так никого ничему и не научил.

Соединенные Штаты, применив грубую силу в Ираке и Афганистане, запустили процессы распада сложившегося равновесия, но при этом практически сразу утратили контроль над ними. Декларируемая концепция «управляемого хаоса» подразумевает, что целью США является сам хаос, и такое положение дел их вполне устраивает. Однако подобное утверждение не выглядит достоверным: в любом хаосе всегда происходит зарождение упорядочивающих начал, и отсутствие контроля над ситуацией означает лишь то, что «хаотизаторы» своими руками создают своих новых противников, причем всегда есть вероятность того, что эти новые противники будут гораздо серьезнее предыдущих.

Скорее, речь идет именно об утрате контроля, и если взглянуть на практику действий США в оккупированных ими регионах и странах, а также в тех странах, которые оказались ими разрушены, всегда можно увидеть, что любые попытки американцев связаны с навязыванием чуждых оккупированному региону или стране стандартов и моделей, которые и оказываются нежизнеспособными.

Внешне ситуация выглядит вполне управляемой, однако любой кризис демонстрирует полную нежизнеспособность внедренных чуждых моделей управления. Ирак – не исключение. Навязанная извне демократия разрушила существующие механизмы согласования интересов и подменила их грубой силой. Принцип Ле-Шателье, работающий в динамических средах, сработал и здесь – система отказалась сохранять устойчивость и попыталась вернуться в исходное состояние. Когда этого не получилось, возник проект ИГИЛ, который предложил принципиально иной выход из сложившего положения – раз нельзя сосуществовать трем общинам Ирака, соблюдая правила общей жизни на его территории, значит, нужно закрыть Ирак как проект, и на его месте создать отдельные государства, в которых все общины страны попросту «разойдутся» в разные стороны и начнут жить по-отдельности.

Карта стран, граждане которых воюют в рядах ИГИЛ (Данные ЦРУ)

Понятно, что никакого цивилизованного развода в таких обстоятельствах ожидать невозможно, он происходит прямо у нас перед глазами и наиболее жесткими и жестокими методами. Тем не менее, процесс имеет под собой вполне объективную основу, и альтернативы ему уже не существует. Любые иные варианты сегодня выглядят более чем утопическими.

Ближний Восток закрывает одновременно два фактора, определявшие его облик до начала Арабской весны – разрушаются постколониальные границы и ликвидируются светские проекты развития. Процесс далек от завершения, и поэтому можно смело утверждать, что ближайшие годы все существующие страны региона будут вынуждены защищать свою целостность в рамках признанных границ. Это означает лишь то, что война будет продолжаться, ее расползание по региону неизбежно, разрушение прежнего миропорядка на Ближнем, а скорее всего, и на Среднем Востоке будет продолжаться.

При этом вполне логичным будет допустить, что Исламское государство, которое сегодня и является основным ударным инструментом этого процесса (но далеко не единственным), будет и далее действовать предельно рационально, что демонстрировалось его руководством в последние годы. Рациональность заключается в поиске «слабого звена», то есть – жертвами ИГ будут становиться те страны, которые в силу внутренних проблем еще до столкновения с Исламским государством выглядят ослабленными внутренними противоречиями и проблемами.

Краткосрочные задачи Исламского государства заключаются в завершении первого этапа экспансии, которая началась с момента захвата сирийского провинциального центра Ракки в январе 2014 года. Естественно, ИГИЛ и до Ракки вела боевые действия, однако взятие столь крупного административного центра стало в определенной мере сдвигом в ее деятельности, переведя ее на иной уровень, с которого и началась реальная трансформация одной из успешных террористических группировок региона в полноценное государственное образование.

Своей ближайшей политической и военной задачей Исламское государство считает захват двух древнейших городов региона, имеющих не только экономическое или политическое значение, но главное – обосновывает претензию на государственный статус сегодняшней пока еще довольно рыхлой квазигосударственной структуры ИГИЛ. Речь, конечно, идет о Дамаске и Багдаде или хотя бы об одном из этих городов.