Игла и нить

Анна не раз бывала на этой улице, но никогда прежде не замечала небольшого магазинчика с зеленым фасадом, деревянной дверью и вывеской в витрине, которая гласила: «Старинные вещи и воспоминания». Снаружи магазинчик не выглядел каким-то особенным. Да и внутри его на первый взгляд не было ничего волшебного. Крошечное помещение было завалено всякой всячиной, выстроенной в ряд на полках, покрывающей столы, свисающей с потолка, высыпающейся из сундуков на пол; напольная вешалка была до отказа набита одеждой. Анна попыталась среди всего этого бардака найти хоть что-нибудь странное, но все предметы вокруг были типичными для ассортимента обычного антикварного магазина: одежда, шляпы, ботинки, сумки, посуда, старые фотоаппараты, зеркала, часы и прочая дребедень.

Единственное, что было необычного, – это запах. Пахло не плесенью, старыми духами, лаком для дерева или человеческими воспоминаниями, тщательно собранными и запечатанными, – иными словами, стандартными запахами любой антикварной лавки. Вместо этого в магазинчике пахло… чем-то восхитительным и прекрасным. Чем же это пахнет? Запах был смутно знакомым. Анна попыталась вспомнить, откуда она могла его знать и почему ей казалось, что он жил у нее в самом сердце…

И тут ее осенило.

Это был садик.

Пахло их садиком на Кресси-сквер в начале весны: свежескошенной травой, жасмином и дождем, который только что закончился и пропитал новой жизнью блестящие, будто начищенные воском, почву и деревья.

Анна вдохнула поглубже и даже смогла различить запах мха на каменном фонтане и теплый, сложный аромат коры дуба, под которым она так любила сидеть. Запахи были настолько реальными, что Анне почудилось, будто она находится не в антикварной лавке, а прямо там, в своем садике, и дышит ими, как делала сотню раз до этого.

– Чувствуешь, чем пахнет? – шепотом спросила она Эффи.

– Пахнет ночным Нью-Йорком, – ответила девушка, широко улыбнувшись. – Хот-догами и брецелями, по́том и дымом, марихуаной, выхлопными газами, усталостью и помойками. Божественно.

– Это пахнет вон та свеча, – произнес чей-то голос.

Анна резко обернулась. Из задней комнаты к ним вышла женщина, одетая в нечто невообразимое. На ней было что-то напоминавшее старинную военную форму, на плечи была наброшена шаль с ацтекским принтом, на руках были тонкие кружевные перчатки, на шее в несколько слоев висели различные ожерелья, бусы и цепочки, а каштановые волосы незнакомки были убраны под оранжевый цилиндр. На вид ей было лет шестьдесят, в ее лице Анне почудилось что-то птичье – крючковатый нос и маленькие чуткие губы; ее наряд походил на гнездо, которое она соорудила из кусочков других нарядов. Женщина указала на белую свечу, горевшую на прилавке, и сказала:

– Запахи стольких старинных вещей и противоречивых воспоминаний могут приводить в замешательство. Поэтому я зажигаю эту свечу – она превращает запахи комнаты в ароматы ваших любимых воспоминаний.

– Понятно. – Анна была не в силах избавиться от выражения крайнего восхищения на лице.

– Но его могут почувствовать только ведьмы, разумеется.

Ведьмы. Они были ведьмами, и она была ведьмой – и казалось совершенно естественным, что все трое так запросто беседовали о магии в волшебном магазине. В Далвиче. Анне жутко захотелось как можно быстрее убежать из этого места и где-нибудь спрятаться. Но ей пришлось подавить в себе этот порыв.

Мы не должны творить заклинаний без крайней на то необходимости.

– Здесь вы найдете различный антиквариат и воспоминания. – Женщина неопределенно махнула рукой. – Тебе нравится винтажная одежда? – Анна кивнула, и женщина провела рукой по напольной вешалке с одеждой самых разных форм, цветов и размеров. – Надень любой из этих предметов и ощутишь память его предыдущего владельца – самое сильное воспоминание, которое у него сохранилось с тех времен, когда он носил этот предмет. – Затем женщина указала на ряд часов на стене. – Все они остановились в тот момент, когда с их владельцами произошло событие, в корне изменившее их жизнь. Мне нравится загадка, что в них таится, а тебе? Никогда не знаешь, что именно заставило стрелки этих часов остановить своей бег. В этих телефонах, – она кивнула на столик со старинными телефонами ярких расцветок, – заключены старые разговоры. Эта пишущая машинка печатает только идеи человека, который ею когда-то владел. Я печатала на ней в свое время весьма экзистенциальные стихи. Теперь ты понимаешь, как тут все устроено? – (Анна кивнула: объяснение владелицы магазина выглядело исчерпывающим.) – Пожалуйста, можете осмотреться.