Игра

«Победитель может быть только один. И если ты проиграешь, твой любимый человек умрет».

Кажется, до него начинает доходить. В отличие от остальных он знает, что находится в сейфе, и это может дать ему фору. Он может выиграть в этой игре… Если у него хватит решимости, но он должен быть уверен.

Линда проходит на другой конец комнаты, чтобы выключить свет. Сейчас комнату освещает лишь белое свечение проектора, и всем видно единственный видеофайл на жестком диске.

Бенишек все еще хрипит, так что Линда — к явному удивлению и ужасу всех присутствующих — снимает с него окровавленный колпак. Мэгги и Сара отворачиваются.

Вернувшись обратно к лестнице, Линда усаживается на нижнюю ступеньку за Бенишеком, и когда начинает говорить сквозь стиснутые зубы, в ее голосе слышно напряжение, как будто она готовится к удару.

— Включай.

И Бретт включает.

Фильм о группе каких-то людей на яхте. Тропические воды, вероятно, Средиземное море. На палубе в основном те, кого Бретт благодаря своему знанию индустрии называет e-girls.[21] Множество ярких волос и оригинальных нарядов.

Спустя минуту Сара качает головой:

— Я не понимаю. Что это…

И тут голос в фильме, голос, который они все теперь знают, — голос Бенишека кричит:

— Во что вы здесь собираетесь играть?

В ответ все на экране кричат, и Бретт не может сдержать дрожь, когда слышит, с каким ликованием они это делают:

— В игру!

60 Предварительная игра

Жаркий день, громкая музыка, но все начинается только тогда, когда один из мужчин кричит в микрофон:

— Во что вы здесь собираетесь играть?

И все кричат в ответ:

— В игру! — И конфетти стреляют в воздух всеми цветами радуги, падающими на гладь воды.

Среди шестнадцати девушек двое мужчин, которые руководят и снимают, время от времени отвлекаясь на обработку прямой трансляции на компьютерах в затененном месте.

Главный — так Глюк назвала его про себя, потому что, похоже, именно он держит все под контролем, — довольно симпатичный, с идеальной улыбкой. Дизайнерская одежда, дизайнерские очки, дизайнерский мужчина, с какой стороны ни посмотри.

— Сегодняшний победитель, — объявляет он, — уйдет домой с пятью тысячами долларов наличными!

Все дружно аплодируют.

— Вот так, но победитель может быть только один! А сейчас, чтобы упростить жизнь фанатам, смотрящим нас дома, мы присвоим вам номера. Ваше имя будет номером, который я назову, хорошо? — Он тыкает наугад, присваивая номера: — Первый игрок! Второй игрок! Третий игрок… — Глюк седьмой игрок. — Счастливый номер семь, — произносит он, одаривая ее холодной улыбкой, и переходит к номеру восемь.

К тому времени, как он доходит до шестнадцатого игрока, Глюк теряет интерес к нумерации. Она танцует. В мире, окружающем ее, — необузданность движений и ярких мерцающих красок. Ей кажется, что ее танец длится много часов подряд, а может, так оно и есть, потому что к тому времени, как она плюхается на что-то мягкое, ей хочется пить как никогда в жизни. Повернувшись к девушке рядом, она довольно улыбается.

— Эми Чоу! — визжит она, а затем глубоким, серьезным голосом произносит: — Infinitear.

Эми приспускает круглые солнцезащитные очки, чтобы подмигнуть ей, и глаза у нее становятся очень черными, как будто зрачок захватил всю радужку.

— Привет, Валентайн! Как жизнь молодая?

— У тебя ноги! Ставлю призовые деньги на то, что у тебя есть ноги!

Эми озадаченно замирает, а затем удивленно смотрит вниз.

— Чел, я в курсе, что я горяча! Мне надо избавиться от этих чертовых липучих-колючих кактусов на ногах. — Она потирает руками шею, стирая пот с татуировок. — Мне нужно в душ. Или искупаться. Как думаешь, в этих водах водятся акулы?

Услышав это, проходящая мимо девушка — Fyrestarter — складывает ладони, как для молитвы, поднимает их над головой, изображая плавник, и уплывает, напевая мотивчик из «Челюстей». Эми с Глюк заливаются смехом.

Переведя дыхание, Глюк наклоняется к Эми и доверительно сообщает:

— Насчет акул не знаю, но знаешь, что я думаю?

— Что ты думаешь?

— Я не думаю, что это игра!

— Что-о-о?

— Я думаю, они просто хотели наделать шума. Понимаешь, это все, чем являются социальные сети, ведь так? Мы ничего… не продаем! — Она раскрывает и сжимает ладони, показывая, что они пусты, и движение отзывается удовольствием в мышцах. — Мы ничего не производим. В действительности ничего этого нет! Нас не существует! Infinitear не существует! Глюк Валентайн не существует! Я думаю, они так увлеклись шумихой вокруг игры, что забыли придумать саму игру! Что ты об этом думаешь?

Эми смотрит на нее, слегка приоткрыв рот и двигая челюстью из стороны в сторону.

— Я… думаю… что с этими напитками что-то не так…

А потом для Глюк время делает странный скачок. Как игла на старом проигрывателе, не попавшая в дорожку. Как внезапный перескок вперед после зависания прямого эфира. Как бывает в видеоиграх — глюк.