Игра 14.0

— Хорош болтать, у нас нет времени на бестолковые споры. Ларс, помоги перенести решетку.

Они встали по своим местам. Георг подтолкнул Бастиана к яме. Тот инстинктивно защищался, упираясь в Георга, который без всякой жалости пихал его вперед.

— Хотя бы развяжите мне руки! — кричал Бастиан, в страхе думая о том, что сейчас рухнет в яму; теперь он уже не в силах был успокоиться.

— Подождите! — Повелительный голос Пауля. — Черт побери еще раз, подождите! — Он сунул в руку Айрис факел, протиснулся к Бастиану и стал возиться с узлом, которым были стянуты его запястья. — Я не позволю тебе здесь умереть, слышишь, — шепнул он ему на ухо. — Если мы выберемся из этого подвала, я тотчас вернусь сюда и вытащу тебя. Обещаю. Доверься мне.

Доверься мне — однажды это уже довело его до беды, но Бастиан всё-таки кивнул. Искра надежды. Крохотная. Но так по крайней мере можно ждать хоть чего-то еще, кроме смерти. Руки освободились, но только на мгновение, — в горло снова уперлось лезвие ножа, другой рукой Георг перехватил запястья Бастиана и крепко сжал их, словно в тисках.

— Только не забудь об этом, Пауль, — выдавил Бастиан. Его голос походил на шелест сухой листвы на ветру.

Пауль отошел в сторону; свет его факела упал на Айрис. Слезы текли по ее щекам.

— Ненавижу эту банду, — злобно твердила она, осторожно обнимая Бастиана и не сводя глаз с ножа, приставленного к его шее. — Это не конец, слышишь? Ты не умрешь. Я этого не допущу.

— Спасибо.

Он скользнул губами по лбу девушки, почувствовал, как солона ее влажная кожа, отыскал ее губы. Она ответила ему поцелуем — нежным, отчаянным, страстным.

— Да хватит уже! — крикнул Георг, буквально отрывая Бастиана от Айрис. Девушка сверкнула глазами, в них застыло отвращение.

— Как тебе идея, если для разнообразия я тебя прокляну? Или Лисбет, твой нежный цветочек?

Ответа она не получила.

Георг подтолкнул Бастиана к яме и, когда тот не захотел прыгать сам, отвесил пинка.

Падение во тьму. Сильный, болезненный удар; что-то закололо в левом запястье, Бастиан ударился обо что-то ногами, грудью и невольно застонал.

— Вы, засранцы, он же так себе еще и шею сломает! Бастиан! У тебя всё в порядке?

Он задыхался, но не хотел заставлять Айрис мучиться в неведении.

— Да. Всё хорошо. Не… не беспокойся.

Она опустилась на колени рядом с краем ямы.

— Бастиан?

— Что?

— Я тоже здесь останусь. Вдвоем легче.

— Ни в коем случае. Только не это!

— Но ты уже не можешь мне помешать. К тому же так мне гораздо лучше. Я ни секунды больше не хочу находиться рядом с этими засранцами.

Свет — резко, внезапно. На краю ямы появился Пауль с факелом в руках.

— Возьми с собой Айрис, — быстро сказал Бастиан. — Пожалуйста.

— Нет, я останусь, я…

— Ты одна из самых умных в отряде, остальные почти все несут сплошную ересь. А ведь надо искать выход; ты нужна всем.

С некоторым трудом Бастиан поднялся на ноги, вытянулся и взял Айрис за руку.

— Пожалуйста. А потом вы заберете меня.

— Положись на меня, — произнес Пауль. — Пойдем, Айрис. Нельзя терять время.

— Я вернусь, клянусь тебе, — шепнула девушка. Потянувшись к поясу, она отстегнула фляжку. — Вот.

— Об этом и речи быть не может.

— Бери, дурачок. Как только мы поднимемся наверх, в склеп, я так вцеплюсь в глотку Георгу, что он позабудет, как его зовут, и отберу его фляжку.

— Нет, пожалуйста, оставь ее себе.

Айрис не стала больше спорить — она просто бросила фляжку с водой в яму.

— Я вернусь. Я думаю о тебе, каждую секунду.

Бастиан еще касался ее руки, а сбоку уже надвигалась решетка. Айрис ни секунды не сводила с него глаз. Она улыбалась, но губы ее дрожали.

И вот решетка лежит на своем месте. Бастиан бросил сквозь ее прутья последний взгляд на Айрис, на ее всклокоченные волосы, и загадал желание: как можно скорее снова увидеть ее лицо, увидеть совсем близко, рассмотреть каждую его черточку, каждую бронзовую веснушку по отдельности.

Свет удалялся, и вот уже в подземелье снова воцарились тени и мрак — как было на протяжении многих столетий.

Он прижал к себе фляжку с водой, оставленную Айрис, и попытался при угасающем отсвете факела разглядеть очертания своей темницы. С лестницы доносились шаги, проклятия Айрис, адресованные Георгу и его сообщникам, нервные возражения Ральфа и уговоры Пауля, старавшегося их примирить.

Человеческие голоса. Когда еще ему доведется их услышать?

Бастиан согнулся, свернулся в клубок, как раненый зверь. Шаги на лестнице смолкли.

Темнота была полная. Да и тишина тоже. Бастиан отчетливо слышал каждый свой вздох.

Один.

Но компания у него непременно найдется. Страх. Жажда. Боль. Голод. Отчаяние.

Пока же он был один. Он и холод, мрак, пустота.