Игра 2059

— Отлично, а вот и первые артефакты нарисовались, — довольно потёр я ладони, и выдрав из тушки лезвие меча направил на неё считывающий луч с браслета. Тот пробежался по телу паука раз-другой и так ничего не отметив на его теле разродился информацией:

Отряд членистоногих, класс паукообразных, вид неизвестен. (Предположительно предок современных тарантулов).

И всё больше никакой информации.

— Эй, алло! — Я постучал по браслету ногтем, — где мои артефакты?

Тишина.

— Эй, ты сломался что ли?

Браслет отрицательно замигал лампочками и опять затих.

— Ладно, — я склонился над тушкой паука, всаживая в неё остриё ножа, вспарывая упругий хитин, вываливая наружу смердящие внутренности. Отсек голову, отделила жвала. Ничего.

— Хм-м…

Заподозрив неладное, я повернул голову в сторону далёкого города пауков. Может этот паук, живущий в сырой дыре, что-то типа наших современных обезьянок, похожих на людей, но на интеллектуальные действия, кроме как швыряться своим дерьмом в проходящего внизу тигра, они не способны? Некоторые люди тоже способны исключительно только на это, но все же… Может для того, чтобы получить артефакты нужны те самые твари из расы Арахнидов, представителем которых была паучиха слившее гнездо у нас на складе? Не хотелось бы. Переть туда, где их сотни если не тысячи, у меня не было никакого желания.

Ладно проверим мою догадку еще раз.

— Зубр хватай щит, пошли, тут у одной твари отросло слишком много лишних ножек, пришла пора их подкорнать.

Бой получился грязным и унизительным. Для начала нас полностью проигнорили. Трёхметровая сороконожка наполовину зарылась в палую листву и совершенно не обращал на нас внимания, не давая нам приступить к выполнению нашего плана, по её отвлечению и последующему уничтожению. Даже когда Зубр швырнул в неё какую-то сухую ветку, она даже не вздрогнула, лишь ещё больше зарывшись в палую листву.

— Ладно не хочешь по-хорошему, будет как всегда.

Я с опаской приблизился к гигантскому телу, высматривая куда бы лучше всадить остриё своего меча. Это оказалось на удивление сложной работой. Тело сороконожки было не только длинным, но и широким, сантиметров восемьдесят не меньше и сегментированная броня один в один походила на пластинчатый доспех, где пластины брони находили друг на друга, заковывая мягкое тело в непробиваемую оболочку. От мысли просто рубануть по нему со всей дури я отказался, здесь нужна сила горного тролля, чтобы перерубить мечом это бронированное тело. Единственная возможность, которую я увидел — это удар остриём, идущий от задней части вперёд, так можно было бы вогнать острие меча под защитную пластину слегка её отогнуть и всадить меч дальше, пронзая уже незащищённые внутренности.

Я всё ещё раздумывал над тем, как поудачнее обидеть далекого предка тех мокриц, что любили селиться у колодца в деревне у бабушки с дедушкой, как меня отвлёк неуверенный вопрос Зубра:

— Слышь Пророк, когда-нибудь слышал про эффект бабочки?