Игра

Но затем боль начинает исчезать так же быстро, как и пришла, и я тяжело дышу, грудь вздымается, ожидая большего.

— Тебе нравится? — спрашивает он, голос хриплый и низкий, отражает каждую грязную мысль у него в голове.

Я перевожу дух.

— Да.

ШЛЕПОК.

Он снова шлепает меня, другую половинку.

Моя спина выгибается, и я кричу:

— Охренеть.

Голову жжет, словно она собирается лопнуть, и задницу покалывает от ударов, но я никогда за всю свою жизнь не чувствовала себя более грязной и более сексуальной. Это не ощущается игрой, а лишь возбуждающе реальным.

Он кладет руку мне на бедро, и я вздрагиваю от его прикосновений, ожидая большего. Держится за меня, и я чувствую как головка его члена, все еще влажная от душа, скользит по моей чувствительной, горящей коже, там, где он шлепал меня.

Если он пытается успокоить меня своим пенисом, то это не работает. Это лишь раздражает меня. Я хочу его глубоко, глубоко внутри, пока не перестану здраво мыслить.

Я говорю ему это, и из его горла вырывается неразборчивое ворчание.

Он отстраняется от меня и снова шлепает по моей заднице, сильнее, чем раньше.

— Черт! — кричу я, но потом, прежде чем могу даже переварить боль, его язык оказывается на моей попке, мягким поглаживающим движением облизывая каждый след от удара. Он стонет в меня, и я возбуждаюсь еще больше. От смеси боли и удовольствия мне становится трудно контролировать себя, и я дергаю бедра вверх и назад, желая его.

Он все понимает правильно.

Сжимает мою талию обеими руками, почти полностью обхватывая меня, вот насколько он больше, в сравнении со мной.

Я такая чертовски мокрая, что все, что он должен сделать, это продвинуться на дюйм вперед и он скользит внутрь.

Это ощущается.

Слишком.

Офигенно.

Хорошо.

Угол это все. Он толкается в меня до конца, и я чувствую, как расширяюсь вокруг его толщины, его член проходится по каждому дикому нерву внутри меня.

Из моего рта вылетают длинные, ноющие стоны.

— Тебе ведь это тоже нравится, да, — ворчит он. — Твои жадные маленькие звуки и твоя маленькая жадная киска.

Я задыхаюсь, крепче сжимая край скамейки, но мои руки настолько потные, что я могу сорваться. Если он отпустит мою талию, я улечу, потому что мои ноги несвободны, и я так наполнена им, растягиваясь как шелк, что сейчас для меня не имеет значение ничего, кроме того, чтобы быстро и сильно кончить.

Он врезается в меня, его бедра кружатся, каждый раз попадая в нужное место, и ощущение внутри меня растет и натягивается, пока я не чувствую, что могла бы упасть в обморок. Наша кожа громко хлопает друг о друга, бешеный саундтрек к нашему анималистическому траху.

Одним плавным движением он тянет меня за бедра повыше, наклоняясь вперед и одним длинным, сильным толчком ударяет по моей точке G с идеальным трением.

Напряжение рвется, нити слишком натягиваются.

Я кричу, раскрываясь и рассыпаясь, пока не перестаю бояться, что от меня ничего не осталось, лишь горячая кровь и чистый инстинкт.

Он стонет, пока я пульсирую вокруг него, и его темп ускоряется. Он вбивается в меня так жестко и тщательно и сурово, словно снова и снова наказывает меня. Я все еще плыву по волнам оргазма, каждый безжалостный толчок продолжает удерживать меня на волне, будто я буду кончать, пока он будет так глубоко во мне. Я парю так высоко, так высоко, что не могу спуститься, даже если бы попыталась.

Это чистое, первобытное блаженство.

— Ты, черт возьми, губишь меня, лапочка, — рычит он, такой дикий и отчаянный в своем ритме, а затем замедляется с одним тяжелым толчком. Его пальцы впиваются мне в кожу, достаточно сильно, чтобы оставить синяки и его громкий, неистовый стон наполняет комнату, сплетаясь с моим собственным.

— Черт, — грубо выдыхает он. — Ты меня уничтожила.

Он замирает, капли пота падают мне на спину, наше тяжелое дыхание звучит в унисон, и такое чувство, что ему приходится с трудом вырвать пальцы из моих бедер, потому что он сильно вцепился в них.

В конце концов, он выходит, и я чувствую, как сперма стекает вниз по моей ноге. Он кладет руку мне на бедро, вытирая меня, а затем наклоняется вперед, оставляя нежные поцелуи вниз по моей спине.

— Спасибо, — тихо говорит он, голос хриплый, как если бы он выпил галлон бензина. — Я никогда этого не забуду.

Порка и секс в раздевалке со звездой регби? Ага. Я тоже не собираюсь забывать об этом.

***

Я рада, что вечером иду в настоящий паб с Лакланом и его друзьями, хоть немного и нервничаю из-за того, что Лаклан открыл мне прошлой ночью. Я не говорю об этом, потому что не хочу, чтоб он думал, что я наблюдаю за ним, и я помню, что он сказал мне в Напа, о его отношениях с алкоголем. Я просто должна верить, что он знает, что делает. Он сказал, что все закончилось, он не сорвется, и я просто должна верить ему.

Я провожу некоторое время, пытаясь выбрать наряд, подходящий для подружки звезды регби. Не то чтобы я его подружка, но…черт. Не уверена, кем еще мне следует быть.

— Ты готова? — Спрашивает Лаклан, когда я в миллионный раз примеряю белый кружевной топ. Я остановилась на скинни и каблуках, но все еще чувствую, что этого не достаточно.