Игра

— Я всегда ношу с собой еду, просто на всякий случай.

— Куда бы не отправился? На случай, если встретишь бездомную собаку?

— Да, — спокойно говорит он, будто это совершенно нормально.

— Я указываю на другую собаку.

— А что насчет этой?

Он бросает взгляд на потрепанную собачонку, которая стоит рядом с привязанным питбулем. Он протягивает обеим собакам еще вяленого мяса, и они принимают его, одновременно и желая и осторожничая.

— Этот последует за альфа

— Разве не ты альфа? — спрашиваю я.

— Буду к тому времени, как закончится ночь.

Боже, да он может быть альфа в любое время когда захочет. Даже учитывая, что рядом с нами собаки, я с трудом могу забыть, что всего несколько минут назад мои губы сливались с его и я потерялась в том, что он давал мне. Мне нужно больше. Этого поцелуя недостаточно.

Но сейчас он занят. Холодный, влажный ветер, пропитанный туманом, обрушивается на меня, и я складываю руки на груди.

— Снова опускается туман.

— Сейчас мы пойдем, — говорит он.

— Куда? В приют?

— Черт, нет, — резко говорит он. — Если я это сделаю, их через пару дней усыпят.

Очевидно, я мало знаю об этом.

— Правда? Почему?

Потому что приюты в любом городе перегружены. Там для них просто нет места, и эти двое такие скромняги. То, что один из них питбуль, не помогает. Их просто никто не возьмет. Не даст им новый дом. Их убьют.

Я с беспокойством сглатываю.

— Это ужасно. Прости, я и понятия об этом не имела.

— Большинство людей не подозревают об этом, — говорит он, глядя на собак. — Так что я беру их домой.

— Домой? В Шотландию?

— Для начала заберу их в свою квартиру здесь и на неделе попытаюсь найти для них дом. Если мне это не удастся, они полетят со мной домой.

Господи. Я сражена размерами сердца этого человека.

— Кто ты? — не могу не прошептать я.

— Просто человек, — отвечает он. — Пошли.

Он поворачивается и уходит в темноту, питбуль тянет ремень, но неохотно следует за ним, прихрамывая. Лохматая собачонка семенит за ними.

— С ним все будет хорошо? — спрашиваю я.

Лаклан смотрит на собаку.

— Он, кажется, не сильно пострадал. Завтра отведу его к ветеринару.

Я иду по другую сторону от Лаклана, стараясь не обращать внимания на собак, которые следуют за ним. Черт, не могу винить их. Я бы тоже пошла за ним, дал бы он мне еду или нет. Имею в виду, я ведь полагаю, сделала то же самое, когда он убежал в лес.

Он продолжает разговаривать с ними своим низким голосом, и мой мозг безумствует. Трудно сказать сколько, или даже в каком направлении мы сейчас идем. Интересно, черт возьми, как он собирается добрать до дома, не говоря уже обо мне. Я задаюсь вопросом, стоит ли мне поднимать вопрос о том, чем мы занимались совсем недавно. На всякий случай, если он уже забыл об этом. Потому что я чертовски уверена, что я нет.

Наконец, мы видим, как редеют деревья, видны здания и огни. Дорога Линкольн Вей тянется по краю парка и здесь еще несколько компашек любителей музыки, разбросанных вдоль тротуара.

— Кажется, здесь достаточно людно, — говорит Лаклан, когда мы приближаемся к остановке в нескольких метрах от дороги. — Здесь ты можешь вызвать такси. Тебе нужны деньги?

Я тупо смотрю на него.

— Нет. А ты куда?

Он головой кивает на улицу, которая исчезает в центре города.

— В такси с собаками меня не пустят.

— В Uber возможно пустят.

Он поднимает бровь.

— Для того чтобы воспользоваться ими, тебе нужен телефон, да?

— Так что, ты просто пойдешь пешком? — недоверчиво спрашиваю я. — Тебе ведь придется пройти не одну милю. Через весь долбаный город. На это уйдет несколько часов.

Он пожимает плечами.

— Хорошо. Прогулка даст мне больше времени, чтобы получше узнать собак. Если с лапой питбуля станет хуже, я позабочусь о нем. Если он мне позволит.

Я знаю, что смотрю на него, как на сумасшедшего, но ничего не могу с собой поделать.

— Не безопасно ходить по улицам поздно ночью, — замечаю я.

Он потирает бороду и дарит мне небольшую улыбку.

— Послушай, лапочка, я могу с этим справиться. — Он смотрит вниз на собак. — Плюс ко всему, со мной питбуль. Уверен, меня будут обходить за версту.

Факт остается фактом, даже тот, кто ищет проблемы, обойдет его стороной. Эта гора мышц, суровый взгляд диких глаз предупреждают всех, чтобы держались подальше.

Всех кроме меня.

— Я пойду с тобой, — говорю я ему.

Он качает головой.

— Ты только что сказала, что это долгий путь.

Я скрещиваю руки и пытаюсь встать в позу.

— Верно, но ты так просто от меня не избавишься.

Где-то вдали воет сирена. Лаклан отводит взгляд, жует нижнюю губу. Я бы все отдала, лишь бы снова пожевать эту губу. Наконец, его глаза скользят ко мне, в них светится изумление и нежность.

— Хорошо, — говорит он. — Если это то, чего ты хочешь.

— Ага.

— Ты действительно это нечто, да? — Он делает шаг ближе ко мне. — Адски упрямая.

Я ухмыляюсь, глядя на него, и моя ухмылка расширяется, когда он протягивает руку и хватает меня за руку, сжимая ее.

— Пойдем? — спрашивает он.