Игра

Не успеваю я глазом моргнуть, как она окружена девушками, которые начинают выспрашивать подробности.

– Если вы не против, мне не очень хочется об этом говорить, – признается Деми. Она несколько раз сглатывает и, изгибая губы в полуулыбке, показывает на кофейный столик. – Во что играем?

18

Деми

– Я последние недели две почти тебя не видел. – Во взгляде Ти-Джея борются разочарование и сострадание, но спустя мгновение он тянется через стол и сжимает мою руку, показывая, что сострадание все-таки победило. Что радует, потому что мне не хватило бы сейчас сил его переубеждать. Мое психическое здоровье стоит для меня на первом месте, и я была в самовольной отлучке по причинам, никак не связанным с ним или нашей дружбой.

– Ты ничего особо не потерял. Я не была хорошим собеседником. – Я кусаю банановый маффин.

– Ты всегда хороший собеседник, – говорит он с улыбкой.

– Как приятно это слышать.

– Это правда. Как ты?

– Лучше. В смысле, мой парень мне изменил, поэтому я не устраиваю парады, но меня и не подмывает сделать что-то жестокое и взорвать его квартиру. – Что, учитывая мое поведение после новоселья у Коринн, определенно прогресс.

Мне, если честно, кажется, что в ту ночь я отключилась. Я помню все, что делала, но воспоминания как будто удалены и подернуты красной дымкой. Выбрасывание одежды Нико из окна, разбивание его консоли, удар ему в лицо. Самые ясные воспоминания – те, где есть Хантер и его соседки. Та дурацкая настольная игра смогла меня успокоить, поэтому теперь я перед «Зомби!» в неоплатном долгу.

– Ты говорила с ним? – спрашивает Ти-Джей. – Или его номер до сих пор у тебя заблокирован?

– До сих пор заблокирован. – У меня не было другого выбора. Нико названивал и писал так часто, что это уже стало невыносимым. – Но он приходил ко мне на прошлой неделе, – признаюсь я.

Ти-Джей глубоко нахмуривается.

– Ты мне не рассказывала.

– А нечего было рассказывать. Он постучал в дверь, и Джози с остальными погрозились кастрировать его, если он придет еще раз.

– Хорошо. И не забывай, мое предложение все еще в силе: я набью ему морду, если захочешь.

Я сухо улыбаюсь.

– Он того не стоит. Тем более я не хочу, чтобы тебя ранили. – Ти-Джей не дохляк, но у него рост метр семьдесят и тощее телосложение. Нико убьет его в драке.

Его рука, держащая мою, напрягается.

– Я не имею в виду, что ты слабак, – иду я на попятную. – Я знаю, что это не так. Я говорю, что он того не стоит. Кроме того, тебе придется встать в очередь. Пакс уже качает в зале руки, чтобы набрать мышечную массу и, цитирую, «надрать ему задницу в плохом смысле этого слова, а не в хорошем». – Мы оба хихикаем. – А Дариус вообще с ним не разговаривает.

– Ого. Правда?

– Да. Говори о Ди, что хочешь, но ты знаешь, какое у него отношение к моногамии. – Дариус очень религиозен, поэтому он не поощряет ничего, что балансирует на грани аморальности. – О, и нельзя забывать о Хантере. Он бы с радостью поколотил Нико.

Стоит упомянуть Хантера, как от него спустя минуту приходит сообщение. Я открываю его и вижу фотографию яйца в крошечном гамаке. Во втором сообщении просто написано: «@PabloYaytsebar».

О боже.

Теперь у Пабло есть аккаунт в «Инстаграме».

Ти-Джей с любопытством наклоняется.

– Что это за фотка?

– У них есть яйцо вместо домашнего животного. – Я кладу телефон, качая головой.

– Что? У кого? – Ти-Джей выглядит озадаченным.

– У хоккейной команды. Их символ – сваренное яйцо, о котором они по очереди заботятся. Вроде это что-то типа тимбилдинга. Хантер не особо об этом распространялся.

– Оно разве не испортится и не начнет вонять?

– Уже начало. Они завернули его в целлофан и стали класть на ночь в холодильник, но пленка полностью от вони не спасает. На прошлой неделе яйцо было у Хантера, и я постоянно чувствовала серный запах.

– Какая-то жуть. Я никогда не пойму качков.

– Если честно, мне кажется, дело не в качках вообще, а именно в брайарских хоккеистах. Они все чокнутые, включая Хантера.

– Тогда почему ты постоянно с ним переписываешься? – с осторожностью спрашивает он.

– Потому что мы дружим. – Я пожимаю плечами. – Моим друзьям можно быть чокнутыми.

И Хантер, несмотря на все свои странные привычки, был для меня потрясающим другом с тех пор, как мои отношения провалились в тартарары. А его соседки – теперь мои любимые люди. Бренна – настоящая хитрая задница, и я ее обожаю. С Саммер у нас не так много общего, но она меня смешит. А Рупи – это… Рупи. Ее отношения с другом Хантера Холлисом меня поражают. Я искренне не могу понять: они без ума друг от друга или терпеть друг друга не могут. Возможно, и то и другое? В любом случае с ними не соскучишься.

Я все больше понимаю, что быть занятым – лучшее лекарство от плохого разрыва. А это означает концентрацию на промежуточных экзаменах, тестах по математике, лабораторных по химии, чтениях по психологии – на всем, что занимает мозг. А когда мозг устает, я отвлекаю себя общением с друзьями. Пью с Пиппой, смотрю фильмы с девочками из сестринства, тусуюсь дома у Хантера. Пока что это помогает.