Игра

Но все меняется. Отношения развиваются. В твоей жизни могут оставаться одни и те же люди, которых ты знал годами, только однажды они начинают играть другую роль.

Я сглатываю слезы, отворачиваясь к крану, и вытираю руки.

Десерт подается в гостиной, где Алисия уговаривает всех поиграть в настольную игру.

– У меня есть новая, она называется «Зомби!», – восклицает она, и я взрываюсь смехом.

– О, я ее знаю, – сообщаю я тринадцатилетней девочке. – Я много раз играла в нее у друга. В последний раз он меня убил.

Она ахает.

– Тебя принесли в жертву!

– Да.

– Что за друг? – с подозрением спрашивает Нико.

Я хочу сказать, чтобы он не лез не в свое дело. Но я не могу быть грубой перед его семьей.

– Никто, – туманно говорю я.

Он поднимает бровь.

– Да ладно? Никто?

По какой-то причине папа решает, что это и его битва тоже.

– Что это за друг? – спрашивает он.

Я закатываю глаза от его строгого тона.

– Мой друг Хантер.

– Хоккеист? – спрашивает Нико, сверкая глазами.

– Да, хоккеист. Тот самый, которого ты со своими маленькими дружочками…

– Я знаю, о ком ты, – перебивает он с предупреждающей ноткой в голосе. О, он не хочет, чтобы я настучала на него его родителям. Конечно, нет. Доре ни черта бы не понравилось, если бы она узнала, что ее мальчик избивает людей без причины.

Наши взгляды на мгновение встречаются. Нико боится, что я наябедничаю, но я молчу, и он расслабляется.

– Хантер и его соседки очень смешные, – вместо этого говорю я, глядя на Алисию. – У них пару раз в месяц проходят вечера настолок, и в последнее время они выбирали эту игру. Но мне кажется, она не очень подходит для сочельника, милая. Может, поиграем в шарады?

Мама хлопает в ладони.

– Да-а-а! Давайте!

Дора улыбается дочке.

– Сходи найди те карточки для шарад, которые мы сделали в прошлом году, мами. Они должны быть в шкафчике с играми в общей комнате.

Алисия взволнованно убегает.

Я встаю с кожаного дивана.

– Я хочу пойти взять конфет из миски в столовой. Может, кто-то еще хочет?

– Я поражаюсь, как твои зубы еще не сгнили, – со вздохом ворчит мать Нико.

– Хорошие гены, – говорю я, сверкая белыми жемчужными зубами. Я сладкоежка, но кариеса у меня ни разу не было.

Я ухожу в другую комнату и начинаю рыться в миске в поисках чего-то вишневого. Не проходит и пяти секунд, как со стороны двери слышится хриплый голос Нико.

– Мы можем поговорить?

Этого я и боялась.

– Нам не о чем говорить.

Он заходит в комнату.

– Слушай, я не буду пытаться тебя вернуть, если ты этого боишься. Я понимаю, все кончено.

– Спасибо. Я благодарна за это.

– Но я хотел попросить прощения. Не только за то, что случилось между нами, но и за то, что я сделал с твоим другом-хоккеистом. Я тогда перебрал. – Он смущенно переступает с ноги на ногу.

– Оставь свои извинения для Хантера. Что касается меня, то никакие извинения не возместят то, как ты со мной поступил. – Внутри меня поднимается злость, и я втягиваю щеки. – Мы так долго были вместе, и ты так со мной обошелся?

– Я знаю. Прости, Ди. Я был идиотом.

– Озабоченным идиотом.

Нико качает головой.

– Нет. Дело было не только в сексе. Я…

– Что?

Он расстроенно выдыхает.

– Не знаю, как объяснить, почему я это сделал. Просто… иногда очень сложно оправдывать твои ожидания, понимаешь?

У меня взлетают брови.

– Мои ожидания? Нико. Единственным моим ожиданием было то, чтобы ты больше ни в кого не совал свой член. Я не думала, что такое требование невозможно исполнить, – с сарказмом говорю я.

Он проводит рукой по черным волосам.

– Ты не понимаешь. Ты такая умная и всегда знала, что хочешь делать со своей жизнью. А я просто хренов лузер из Майами.

– Это неправда.

– Ты слишком идеальная, Деми. Даже когда мы были просто друзьями, я всегда чувствовал необходимость тебя впечатлять. А когда мы начали встречаться, все стало только хуже. Мне казалось, что я всегда чему-то пытаюсь соответствовать. А другие телки сразу бросались на меня, заставляли меня чувствовать себя большим мужиком, и я на это повелся, понимаешь? – Он избегает моего взгляда. – В общем, это убого, но это правда.

– Да, убого, – соглашаюсь я, но мозг психолога уже заработал. Я думать не думала, что унижала его как мужчину. – Прости, если заставляла тебя так себя чувствовать, Нико. Я всегда желала для тебя только лучшего.

– Я понимаю. И я пытался быть тем парнем, которого ты хотела. Я вкалывал, чтобы поступить в Лигу плюща…

– Я никогда тебя об этом не просила, – возражаю я.

– Я чувствовал, что должен был. Я знал, что потеряю тебя, если мы поступим в разные колледжи. Но… – Он звучит вымотанным. – Но это охренеть как сложно, Ди. Я постоянно учусь. И постоянно работаю, потому что моя семья не так обеспечена, как твоя.

– Я никогда ни о чем таком тебя не просила, – повторяю я. Но не могу игнорировать чувство вины. – Ты сам себя заставлял, Нико. Что бы тобой ни двигало, ты сам создавал это давление внутри себя. Но если я создавала впечатление, что хотела, чтобы ты был каким-то идеальным экспонатом, то прости. Я не хотела. Ты мне всегда нравился таким, какой ты есть.

– Нравился? – грустно говорит он.

– Да. Такое случается, когда ты спишь не со мной.