Игра

В этот момент я понял, что действительно чертовски устал, и физически, и морально, и умственно. Впервые за, даже не знаю, сколько лет, я засомневался было в принятии вечернего душа, предательская мысль ограничиться умыванием и пальцем с зубной пастой была очень соблазнительна. Поборов искушение я все же влез в ванну и, как мог, помылся куском мыла и холодной водой. Скорее всего горячая вода производилась каким-нибудь газовым водонагревателем на кухне, но не будить же ради этого хозяина квартиры.

Наскоро вытершись и заставив себя просмотреть одежду и почистить ее в нескольких местах, я наконец-таки перешел в темную комнату и рухнул на диван.

Обычно на то, чтобы заснуть, мне нужно минуты три. Примерно в середине второй я, уже в полутуманном состоянии, подумал о том, что я думал удивить Толика своим ранним визитом, но он почему-то не был удивлен. Я даже был готов к тому, что за то время, когда мы расстались в гаражном кооперативе, он вполне мог передумать сотрудничать со мной, и тогда он бы вообще мог либо сбежать из квартиры, либо не открыть мне, либо недовольство отразилось бы на его лице.

Ничего подобного. Ноль. Именно столько эмоций было на лице Толика, когда он открыл мне дверь.

А когда я проснулся, я понял, что это не я, это Анатолий — мастер сюрпризов.

Глава 25

Холодный душ, мятная зубная паста на пальце, влажное, не очень свежее полотенце.

Скрипнувший под моими почти сотней килограмм диван в комнате с каким-то неуловимо тяжелым воздухом. Будто тут не проветривали уже несколько месяцев. Почищенную, насколько это возможно, одежду развешиваю на двери и спинке стула, укрываюсь тяжелым, слегка колючим и таким же как и воздух в комнате, пыльным пледом. Спать.

Я всегда отлично высыпаюсь. Кто-то сказал, что чистая совесть — лучшее снотворное. Могу к этому добавить, что оптимизм — лучшее пробуждающее.

На часах 07:07, за окном уже вовсю светит солнце, я спал каких-то пять часов, при том, что в стандарте мне нужно минимум семь. Но при этом я отлично выспался. Наверное, это мой организм, перманентно ощущает себя в стрессе и дает задание надпочечникам впрыскивать в кровь, словно через капельницу, адреналин. Нужно быть готовым к тому, что как только я разберусь с этим чертовым цирком, я получу дикий отходняк.

В ванной комнате слышится шум воды, я приподнимаюсь на локтях и осматриваю комнату.

Странно, но увиденное не вызывает во мне удивления. Наверное, так же как и весь организм, мой мозг перешел на режим чрезвычайного происшествия и работает в несколько иных стандартах.

Я спал в детской комнате. В комнате мальчика. Напротив дивана стоит корпусная стенка из светлого ДСП, четыре сегмента, закрытый высокий шкаф, блок со стеклянными дверцами и какой-то посудой за ними, блок с открытыми полками и снова блок с прозрачными дверьми, за которыми стоят книги. В изголовье дивана — тяжелый лакированный стол с тумбой. Над столом — полки с книгами, моделями самолетов, кораблей и танков, фигурки солдатиков и супер героев. И кубки. В виде чаш, пламени, боксерских перчаток. Стена над диваном утыкана гвоздиками с медалями и спортивными грамотами. А в стенке, в открытом блоке, между сервантом и книгами, стоят фотографии. В рамочках и без. Черно белые и цветные.

Я подхожу и рассматриваю лицо Толика. По фотографиям хорошо видно, как из нескладного мальчишки развивался подросток, юноша, молодой человек. Ничего удивительного, именно так устраивают комнату любимого сына многие родители после того, как сын уезжает в другой город учиться.

Сын уезжает учиться…

Я делаю пару шагов и читаю грамоты. Самая свежая датирована январем 2019. «Награждается Анатолий Свиридов, курсант V курса Академии ФСБ, победитель соревнований по лыжным гонкам, входящих в зачет Спартакиады образовательных организаций ФСБ России».

Вот тебе и менеджер, уехавший на неделю на курсы повышения квалификации…

В комнату входит Толик. А я и не заметил, как в ванной перестал шуметь душ.

— Пойдем, Максим, у родителей, наверное, где-то кофе должен быть, отец кофе любил.

Отметив про себя это «наверное», я иду за ним на кухню. Кофе сейчас и правда, был бы мне ой как полезен.

— Я давно тут не был. Забыл уже, что родители тут такой иконостас устроили. И вчера в эту комнату даже не зашел. Ошибка на ошибке… Судя по всему, мне придется тут и остаться, потому что все идет не так, все идет совершенно не так. — В этот момент Толик выглядел даже не на двадцать, он был похож на растерянного подростка, которому сообщили, что вся его экзаменационная работа — сплошная ошибка.