Игра

Наташа, плача, обнимает Сергея. Одна из богатейших женщин России, плача, целует грязного, побитого картошкой и заляпанного гнилыми помидорами, актера. И эта картина меня выводит из ступора. Я прям чувствую прилив сил. Это чувство было сродни химическому допингу, дающему сто процентную уверенность в победе. Как будто у меня в руке пистолет, а у противника всего лишь кастет. Даже не так. У меня в руках чертова гиперзвуковая ядерная высокоточная ракета, а у них в руке зажат столбик монеток для усиления удара. Сегодня ночью я закончу эту игру. Мне надоело. Эта игра начала меня раздражать, а значит я закрою это казино. Слепые ставки ante сделаны давно, теперь только bet, все время повышаю. И пусть за эту партию я не получу чемпионский браслет лучшего игрока в покер, мне достаточно будет воспоминаний. Лишь бы была возможность вспоминать…

Глава 28

Мы еще раз поговорили с Романом и его командой о том, что нужно сидеть в подвале. Взаперти. Никто никуда не выходит. Я дал своим товарищам гарантии, хоть и не вполне уверенно, что сегодня к ним снова прибежит мальчишка с парой буханок хлеба и водой. Лишь бы больше никто не бродил по улицам.

Накинув на голову капюшон я ушел с площади. Вернул ключи усатому продавцу в магазин на рынке. Собственно, теперь до вечера мне делать особо нечего. Сейчас всего одиннадцать утра, мои контрагенты ложатся спать вероятно не раньше одиннадцати вечера. И на что мне потратить двенадцать часов моей бесценной жизни?

Я не служил в армии. Университет, военная кафедра, тридцатидневные сборы в военной части под Ейском не в счет. Но армейскую мудрость о необходимости всегда быть поближе к кухне я знал. Вероятно, влияние масс медиа…

Вход в ресторан «У Лары» был ожидаемо закрыт, но дверь над грузовым пандусом была распахнута настежь. В тот момент, когда я подходил, хозяйка заведения, с веникам в руках, отчаянно мела этот самый пандус.

Следующие десять часов я готовил, ел, мыл посуду. А потом снова готовил, ел и мыл посуду. И при этом я говорил. Я понимал, что это выходит мое внутреннее напряжение, я понимал, что половину времени я говорил чушь и лютую ересь, но мне нужно было выговориться. Потому что мой внутренний клапан уже был готов взорваться. Когда-нибудь я отблагодарю Лару за то, что она просто слушала меня и выполняла мои распоряжения. Почистить, помыть, нарезать, пробить блендером, запечь.

Лара оказалась отличным технологом. У нее не было профильного образования, но в ней было это чувство, инстинкты на кончиках пальцев. Она интуитивно понимала схожесть продуктов, время и температуру обработки. Родись она не в этом полуторадесятковом городке, а в настоящем мегаполисе, ее кафе стало бы точкой притяжения сначала района, потом округа, а потом и всего города. Мне снова повезло встретить замечательного человека.

За эти десять часов мы сделали заготовок на неделю вперед, расширив меню заведения на дюжину позиций. А еще, мы наговорились, наржались и просто настебались от души. Когда два профессионала своего дела встречаются в одном месте, время летит незаметно.

В двадцать тридцать, когда я оттирал очередной противень вместе с девочкой-посудомойкой, я решил, что мне пора.

Лара, в очередной раз, пообещала послать сына с хлебом и даже с суденышками мяса, к моим товарищам в подвал. Я тепло попрощался с ней, еще раз проверив, что она верно записала телефон Семена Панова, моего коммерческого директора. А еще я проверил, что она точно, ни отходя ни шага вправо-влево, прочтет Семену мою записку. Когда-то мой безопасник, Руслан Дзантиев, предусмотрел такую вероятность. Он предполагал, что кто-то из нас, из участников «малого совета» группы компаний «Максим», может оказаться в положении, в котором сообщение будет передано через третьих лиц. Для этого Руслан ввел словесную кодировку. Поэтому слово «компот» в тексте Лары должно было подтвердить Семену, что автором текста являюсь именно я. Ну а другие слова, стоящие в нужном порядке, говорили Семену, что я доверяю этому человеку и прошу ему содействовать.

В девять вечера я вышел из кафе «У Лары» и пошел в сторону дома Толика, курсанта ФСБ.

Я отлично понимал, что геолокация места моей вчерашней ночевки хорошо известна организаторам игры. Именно потому я и выяснял у Толика, есть ли у него одинокие соседки. Но увидеть двух камуфляжей, сидящих на скамеечке у подъезда Толика, я был не готов.

— Привет, бабушки. Что, наркоманов и проституток считаете? И как, кого тут больше? — Неуклюже маскирую я свое удивление.

Неужели мои визави решили пойти в клинч и, вопреки обещанию, применить ко мне сегодня вечером какие-то санкции? Или мне просто демонстрирую предсказуемость моих действий? Оба варианта — так себе.