Игра

— …А она правильно поступает. Он отвлекает, она бьет в спину. Совершенно правильно. Только не со мной. У меня хороший слух. И я даже слышу, как падает клинок мне на голову, — он кувыркнулся еще, так и не повернувшись к ней лицом, а потом, упершись руками в землю, "выстрелил" ногами назад как раз в тот момент, когда ее сабля чуть не врезалась в землю. Одна его нога остановилась в пальце от ее лица, а другая плотно приложилась к животу, сбивая дыхание.

— Уф-ф-ф, — выдохнула Ким, налетев на ногу.

Найф, продолжая движение, гибко вскочил на ноги, и тут же толкнул не успевшую собраться свободную в плечо, лишая равновесия, сразу другой рукой, еще раз, она уже моталась в его руках, как тряпка, но вот подставлена нога, и Ким рухнула на землю, а Найф уже встречал скрещенными руками удар подскочившего сзади Витаса. Меч прошел совсем близко от его бока, а рука хранителя оказалась в ловушке. Найф крутнулся, присел на колено, подернул слегка, и Витас перелетел через его голову, укладываясь рядом с начавшей хохотать Ким. Она хлопала в ладоши, пихала локтем Витаса в бок, и чуть не визжала от восторга:

— Нет, ты понимаешь, да? Он говорит, я не мастер. Он, говорит, я просто Найф. Ты видел, да? Ха-ха-ха!

Витас с минуту сидел, хмуро глядя на нее, но потом тоже рассмеялся. Найф присел перед ними, посмеиваясь.

— Все, бойцы, разборки закончены, да?

— Ты силён, — кивнул Витас. — Спасибо за науку. Но имей в виду: на этот прием я больше не попадусь.

— И это правильно. Но и я придумаю что-то другое. Ну, Локо, что скажешь?

Локо чуть покраснел, но потом все же спросил:

— Ты против клинка только? А посох или боевой шест? Пробовал?

— Эх, парень… Что я только не пробовал… Ты о себе, что ли? Не надо. Я могу сразу сказать: с Ким, хоть она и свободная, ты бы справился, а вот Витас был бы с тобой наравне. А я могу с вами тремя… Сразу. Да. Вот так.

Найф вдруг замолчал, смотря на лица, обращенные к нему. Потом встал, и сверху, свысока сказал:

— Вот что. Хватит нам дурачиться. В лесу неладно. В селе — неладно. Нам бы надо быстрее вернуться, но раз уж пришли к поселку, стоит заглянуть туда, так, Ким? И бегом-бегом в село. Согласны?

Трое молодых без споров встали. Витас шагнул в сторону, нагнулся за ранцем и плащом. Локо уже подпрыгивал, прислушиваясь, не бренчит ли что, не мешается ли при ходьбе. Ким вложила саблю в ножны и двинулась вперед по тропинке, обозначая свое место в группе, бросив на ходу:

— Ну, пошли, да?

Хранилище

Время в хранилище, казалось, стало двигаться быстрее, чем обычно. Из отсека в отсек расхаживали ветераны. Отзывали в сторону мужчин, коротко переговаривались, двигались дальше. Усиленные караулы охраняли ворота. На наружные посты вышли дополнительные силы: свободные угрожали хранилищу!

Еще не истёк час, отмеченный большими песочными часами, стоящими в углу зала, а уже он был наполнен хмурыми хранителями, тихо проходящими на свои места. Зажгли все лампы. Стало светло и сразу стало тепло и душно. В первые ряды вышли командиры отрядов, учителя, ветераны, оружейники, кладовщики. Петр смотрел с высоты своего роста на осветившийся десятком ламп зал, который был почти полон.

"Много нас. Много. Зря Старый говорил, что не время. Давно надо было нам взяться за соседей. Давно", — думал он, присматриваясь к народу.

Все здесь знали всех. Жизнь в хранилище — это жизнь в большом общежитии, подчиняющемся установленным законам. Что у тебя в отсеке не касается никого, но когда ты вышел — ты хранитель, как и все остальные. Вы равны. И права у всех одинаковые. Но и обязанности — тоже.

Он еще раз осмотрелся, шевельнул вопросительно бровью Виктору. Тот, стоящий у стены со скрещенными на груди руками, кивнул — все в порядке. Его отряд держал сегодня караул с вечера до вечера. С другой стороны, окруженный бойцами, присел в первый ряд чернявый Тимур, командир третьего отряда. Поднял руку, крутанул кистью, привлекая внимание, покивал понимающе и ободряюще.

Петр вздохнул, сделал шаг вперед:

— Хранители! Братья!

Легкий шум, который всегда сопровождает большое количество людей, затих. Все лица обратились к нему, командиру первого, а значит, лучшего, отряда.

— Сегодня днем умер наш Старый. Помянем.

Слитный шум от вставания. Все встали, склонили головы, задумались.

— Мы не будем горевать и оплакивать. Так, братья? Мы знаем, что рано или поздно смерть приходит за всеми. Но каждая смерть должна нести пользу хранилищу. Только так мы сможем выжить, вырасти, передать нашим детям наше знание и наше имущество.

Петр глянул в первый ряд: учителя, оружейники и кладовщики кивали, довольно. Их труд ценится. Они по-прежнему нужны.

— Перед смертью Старый успел сделать много. Он подготовил нас к войне. Он вел нас к ней все время. Он предупреждал, что вот придет время, и мы пойдем в бой. И время пришло, братья. Вчера было нападение на село. Патруль не успел прийти, но пришли свободные, и теперь требуют, чтобы село перестало торговать с нами. Я так говорю, учитель?

— Да, ты говоришь правду! — поднявшись, подтвердил сельский учитель.