Игра

— Я еще не решила, что с ней делать, но в любом случае она не для таких, как вы. Вам она не достанется, Лэм. — Елизавета не сводила с него глаз.

Он сохранял спокойствие, но сердце его упало. Она выплевывала плохо скрываемую ревность, словно змея яд. Ему надо найти способ сделать Елизавету своей союзницей.

Я бы никогда не дала разрешения на брак между вами как по политическим, так и по сословным соображениям. Вы меня понимаете?

Лэм старательно подбирал слова.

Я никогда не говорил, что хочу жениться на леди, о которой идет речь.

— И не женитесь. А также не воспользуетесь ею так, как мужчины привыкли пользоваться беззащитными женщинами. — Елизавета посмотрела ему в глаза. — Теперь она находится под нашей защитой. Мы требуем, чтобы вы перестали ее преследовать. — Елизавета помолчала, и ее голос смягчился. — Возможно, со временем я найду джентльмена, с которым она вступит в брак. В любом случае это будет нелегким делом, и гораздо более трудным, если она не останется непорочной и будет носить вашего ребенка.

— Значит, ее мольба подействовала. — В его голосе звучал гнев.

Я сказала, что еще не решила, что с ней делать, — резко ответила Елизавета. — Ее отец оказался изменником и мерзавцем, но я очень любила Джоан Фитцджеральд. Поэтому я довольно благосклонна к Катарине и решила, что она останется у меня в услужении.

Глаза Лэма широко раскрылись, но ему удалось сдержать вздох облегчения.

— Катарина будет довольна. Я думаю, пока ей лучше быть при дворе.

— Я тоже так думаю. — Елизавета подала ему запечатанное письмо.

Лэм, не срывая печати, вопросительно взглянул на королеву, чувствуя, что они наконец перешли к делу.

— Еще один патент. — Она улыбнулась. — Я уверена, что он вам понравится.

— И кого теперь может захватывать «Клинок морей» с дозволения короны?

— Вы можете преследовать любого, кто осмелится вести торговлю с мятежниками Фитцмориса или другим образом поддерживать их.

Лэм ничего не сказал. По его лицу и холодным серым глазам невозможно было понять, что он чувствует. Согласие — или непокорность?

И вы можете захватывать и тех, кто осмелится помогать кому-либо, выступающему против моего правления в Ирландии, — не менее твердо добавила она.

Лэм кивнул, засовывая патент в карман плаща. Кого-либо, например Джеральда Фитцджеральда. Он подумал, что наконец-то игра началась по-настоящему. Он сделал первый ход, захватив Катарину, потом второй, когда отвез девушку к ее отцу. Ответ королевы был гораздо более продуман — и более откровенен.

— Вы как будто недовольны? — спросила она с ноткой раздражения в голосе.

— Очень доволен, — пробормотал он. И в самом деле, несмотря на неравные шансы и на то, что ставки были так высоки, в его крови бурлило нетерпение, как у породистого рысака перед стартом призовой скачки. Он выбрал свою цель. Катарина должна стать его женой, более того, ее отцу должны быть возвращены его земли и титул. Когда совсем недавно его обвинили в заговоре и измене, это обвинение было ложным. Будь он снова обвинен в этом, оно оказалось бы истинным. Он должен действовать с максимальной осторожностью — как все изменники.

Хорошо, — сказала Елизавета, снимая пушинку с рукава. — Я подумаю, как вознаградить вас за все то, что вы для меня сделали, — негромко сказала она, глядя ему в глаза. — Я рассчитываю на вас, Лэм. Вы — мой собственный золотой пират.

— Я буду удовлетворен, Бет, самым маленьким вознаграждением. Или никаким.

— Любой мужчина нуждается в каком-то вознаграждении. Не бойтесь высказать свою просьбу, Лэм. Я с удовольствием удовлетворю ее.

Лэм наклонил голову. Когда придет время, он определенно напомнит Елизавете о ее обещании.

— Спасибо, Бет.

— Пожалуйста. — Елизавета улыбнулась. — Можете идти, Лэм.

Он повернулся, но она схватила его за руку и порывисто сказала:

Я буду ждать нашей следующей встречи.

Он колебался только долю секунды, потом сжал ее руку, наклонился и приложился губами к ее щеке.

Я тоже.

Елизавета стояла, глядя ему вслед. В ее глазах появилось мечтательное, как у молодой девушки, выражение.

Королева назначила меня к вам в услужение, — сказала девушка. Она была небольшого роста, хрупкая, светловолосая и довольно миленькая. Звали ее Елена.

Катарина все еще не оправилась от шока. Незадолго до этого королева сообщила ей, что она не просто останется при дворе, но будет одной из ее фрейлин. Катарина была вне себя от радости. Ей бы и в голову не пришло просить о такой чести. Она и подумать не могла, что эта честь может быть оказана ей, дочери ирландского изменника. Только вчера она не знала, что с ней станет, не имела ни дома, ни определенного будущего. Теперь у нее появилось место в обществе, цель в жизни. Это было лишь немногим хуже брака, и, по правде говоря, Катарина была не прочь достаточно долго оставаться одной из фрейлин королевы. Жизнь при дворе должна быть невероятно увлекательной!