Игра

Она заказала билеты по телефону, несмотря на то, что сидела в это время на скамейке у дверей здания аэропорта. Могла бы купить их на стойке «Дельты», но не решилась подойти с паспортом на одно имя и с кредитной картой на другое. Она потела все время, пока проходила досмотр с единственным предметом багажа – пакет из «Таргета», в которой лежал только ее старый халат. Лишь пройдя контроль и оказавшись внутри терминала, Мэгги поняла, что так и таскает с собой пакет, и выбросила его в мусорку.

Билеты обошлись в тысячу долларов. Одна тысяча долларов. На карте почти пусто.

Чтобы без визы въехать в Великобританию, североамериканцы должны забронировать обратный рейс в течение шести месяцев. Поскольку Мэгги должна быть в Англии завтра поздно вечером – во вторник по Гринвичу, самый ранний обратный рейс, на который она может купить билет, вылетает из Манчестера только в полдень в среду. Два дня. Джексон будет у кого-то с вечера воскресенья до вечера среды, а Мэгги будет на другом конце света. Она задумалась, могут ли Джексона везти в тот же пункт назначения в Англии, но это кажется маловероятным без паспорта. Вот только во время полета Мэгги останется без связи больше восьми часов. За это время может случиться все что угодно.

Кормят ли его? Остался ли он один? Не делают ли они ему больно? Получить ответы на эти вопросы невозможно. Приходится только следовать правилам.

Она сидит, ожидая, когда начнется посадка на рейс; когда ее сестра вызовет копов; когда придет новое сообщение с требованием раздеться догола посреди аэропорта, или крикнуть, что у нее бомба, или выхватить пистолет из кобуры проходящего мимо полицейского и размахивать им в воздухе, пока ее не пристрелят. Почему нет? В конце концов, это просто игра.

Очередное пиво появляется на ее столе, заставляя ее вздрогнуть от неожиданности.

– Вот черт! Простите, – говорит официант. – Не хотел вас напугать.

– Пустяки.

Он примерно ее возраста, этот официант, может, на пару лет старше, полненький, с хвостиком. Он переводит взгляд с ее лица на нетронутую еду и обратно.

– Что-то не так с бургером?

– Нет. Нет, все в порядке.

Он понимающе кивает.

– Нервничаете перед полетом?

– Точно.

Официант улыбается, глядя на нее, как сорока на блестяшку.

– Не переживайте. Еще пара бокалов, и отпустит.

– Уверена, так и будет. – Мэгги задумывается, не улыбнуться ли в ответ, но это ей кажется отвратительным, потому она не заморачивается, а вместо этого делает еще глоток пива.

Официант мешкает. Он маячит возле столика, пристально вглядываясь в ее лицо.

– Э-э, не сочтите за грубость, но… Мы случайно не встречались? Ваше лицо мне кажется знакомым.

– Нет, – вылетает как пуля, как внезапный удар, ответ, который она привыкла давать многие годы. – Нет, я так не думаю.

– Правда? – Он продолжает стоять, держа пустой поднос. – Вы никогда не снимались на телевидении? Вы кажетесь мне ужасно знакомой.

– Наверное, просто похожа на кого-то. – Она ловит себя на том, что дергает прядь волос – старая дурная привычка, и усилием воли останавливает себя. Мэгги собирается сказать ему, чтобы проваливал, но тут ее айфон на столе начинает вибрировать. Она даже благодарна ему за то, что их прервали. – Прошу прощения, мне нужно прочитать сообщение. Не возражаете?

– Нет, конечно. Просто позовите, если еще что-то понадобится, ладно?

– Конечно, – отвечает она, уже зная, что допьет как можно скорее свое пиво, расплатится – без чаевых – и уберется отсюда к чертовой матери. Она дожидается, чтобы он отошел, прежде чем взглянуть на сообщение.

Оно от Кэролайн. Это, конечно, неизбежность, то, с чем Мэгги рано или поздно пришлось бы столкнуться, но от этого понимания она не чувствует себя ни более подготовленной, ни менее виноватой.

«Привет, Мэг, все нормально? Мы должны быть через полчаса, хорошо?»

Дрожащими руками Мэгги набирает ответ:

«Все ок. Скоро поговор.»

Вот только все, что они обнаружат через полчаса, – это пустая квартира и, вполне возможно, полицейское оцепление. Да они с ума сойдут.

Мэгги вспомнила, как в первый раз увидела Кэролайн Тейлор.

Мэгги было шестнадцать. Кэролайн и Шону обоим по тридцать одному. Они показались ей замечательными и жили в самом большом доме, в котором Мэгги когда-либо была.

Она помнит, как сидела на веранде и любовалась ухоженным садом и частным теннисным кортом за ним. Шон и Кэролайн, молодые ортодонты, сидели по другую сторону стола в тени. Рядом с Мэгги – ее посредник, Диана, женщина лет шестидесяти, работающая в агентстве.

Поначалу говорила в основном Диана: