Игра без козырей

– Теперь будет заниматься, если я останусь в нем. Жулики приносят слишком много бед. – Я вспомнил о несчастном Бринтоне из Данстейбла. – И представляете, продается соседний с агентством дом. Мы можем купить его и расширить помещение. Прежнее уже трещало по швам. Даже за те два года, что я был там, агентство сильно разрослось. Такое впечатление, что с каждым днем такого рода услуги требуются все больше и больше. Руководитель Bona fides – это один из отделов – станет менеджером по найму, у него нюх на такие дела. Потом страхование. Рэднор всегда пренебрегал этим. У нас нет отдела, занимающегося расследованием страховых случаев. Я бы хотел начать эту работу. Вы же знаете, как часто встречаются подозрительные иски на выплату страховой премии. Тут есть чем заняться.

– Вы уверены, что Рэднор согласится, если вы предложите ему партнерство?

– Он может вышвырнуть меня вон, но я рискну. А вы как думаете?

– Я думаю, что вы снова стали таким, каким были два года назад, – задумчиво проговорил Ноэль. – И это хорошо. Но… скажите, что вы на самом деле думаете об этом? – он кивнул на мою забинтованную руку. – Мне не надо вашего бодрого вранья. Только правду.

Я взглянул на него и ничего не ответил.

– Прошла всего неделя после того, как это случилось, – продолжал он. – Наверное, еще рано задавать такой вопрос. Но я хочу знать.

Бывает такая правда, которую немыслимо выговорить. Я сглотнул и сказал:

– Я ее потерял. Потерял, как и многое другое, что привык иметь. Придется жить без нее.

– Жить или существовать?

– Жить. Совершенно определенно – жить. – Я достал брошюру, которую принес Чико, и помахал у него перед носом. – Смотрите.

Он взглянул на обложку и слегка отпрянул, словно от удара. Ноэль не обладал здоровой жестокостью Чико. Он поднял на меня глаза и увидел, что я улыбаюсь.

– Хорошо, – угрюмо произнес он. – Вложите деньги в себя.

Ноэль объяснил, что ему надо посмотреть финансовые отчеты агентства, чтобы определить, какую сумму можно в него вложить. Еще час мы провели, обсуждая максимум, который я могу предложить Рэднору, на какое возмещение этих денег через жалованье и дивиденды можно рассчитывать и какие акции лучше всего продать, чтобы получить нужную сумму.

Когда мы покончили с финансовыми делами, я в который раз достал доводившие меня до бешенства фотографии.

– Посмотрите, – попросил я Ноэля, – я показывал их каждому, кто приходил ко мне. Никакого результата. Но эти снимки – прямая причина взрывов у меня в квартире и в агентстве, из-за них я потерял руку. И я не понимаю почему. Они сводят меня с ума.

– Полиция… – начал Ноэль.

– Полицию интересует только одна фотография – десятифунтовой купюры. Они посмотрели другие, не нашли в них ничего заслуживающего внимания и вернули Чико. Но не из-за купюры же Крей так волновался. И десять тысяч к одному, что мы снова с этим столкнемся. Нет, здесь что-то другое. Не явно преступное, но такое, ради чего Крей мог пойти на что угодно, лишь бы уничтожить это немедленно. Обратите внимание на фактор времени… Оксон в Сибери украл фотографии перед ланчем. Крей живет в Лондоне. Допустим, Оксон позвонил и предложил ему приехать посмотреть на снимки. Сам Оксон не мог уехать: на ипподроме в тот день проходили скачки. Крей приехал, посмотрел снимки и увидел… что? Моя квартира была перевернута вверх дном в пять часов.

Ноэль задумчиво кивнул.

– Крей просто обезумел, – продолжал я. – Что на этих снимках могло свести его с ума?

Ноэль взял фотографии и принялся изучать их одну за другой. Через полчаса он поднял голову и невидящими глазами уставился в окно на мелкий серенький дождик. Несколько минут бухгалтер оставался совершенно неподвижным, будто в остановленном кадре мультипликации. Я знал эту его манеру сосредоточенно думать. Наконец он пошевелился и вздохнул. Потом несколько раз дернул короткой шеей, словно ему давил воротничок, и взял одну фотографию, лежавшую сверху.

– Должно быть, это, – сказал он.

Я чуть не вырвал ее у него из руки.

– Но это же только отчет о движении акций! – разочарованно воскликнул я.

Это был один из листов, на котором сверху стояли две буквы: «И. С.» – ипподром Сибери. На нем перечислялись все суммы, потраченные Креем на покупку акций ипподрома. Для меня единственная любопытная деталь заключалась в том, что этот лист был напечатан не Занной Мартин, – здесь явно использовалась другая пишущая машинка. На мой взгляд, документ всего лишь давал полезную информацию о том, как идет скупка акций. Вряд ли это могло послужить достаточной причиной для истерики, устроенной Креем.

– Посмотрите внимательней, – сказал Ноэль. – На три левые колонки можете не обращать внимания, это просто таблица покупки и продажи акций, и я не вижу в них никаких противоречий.

– Их нет, я проверял, – подтвердил я.

– А последняя колонка, самая маленькая, справа?

– Банки?

– Банки.

– И что в ней незаконного?

– Сколько банков там перечислено?

Я посмотрел на список и сосчитал:

– Пять. «Бэрклэйз», Пикадилли. «Вестминстер», Бирмингем. «Бритиш лайнен банк», Глазго. «Ллойд», Донкастер. «Нэйшнл провиншл», Ливерпуль.