Игра без правил

— Можно уйти через чулан, — подала голос, лежащая на полу Вера Евгеньевна. — Там есть выход.

— Пойдемте скорей.

Лобанов, не целясь, выстрелил в окно и пополз вслед за женщиной. Внезапно их остановил возглас Джордж.

— Мы забыть баллоны.

— Бери их собой, они нам пригодятся, — сказал Лобанов. — И прихвати картины.

Они выползли из комнаты, прошли по коридору и оказались в одинаково темном и узком помещении. Лобанов почувствовал, как Вера Евгеньевна взяла его за руку. Это было ее первое прикосновение к нему.

— Идите вон туда, там дверь, — сказала она.

Совсем рядом раздались громкие возгласы, перемешанные с ругательствами. Лобанов понял, что люди Ника Грегори проникли в дом. Теперь их разделяло буквально несколько метров.

Лобанов толкнул дверь, но она оказалась запертой.

— Я попробовать открывать, — из темноты донеся голос Джорджа.

Они поменялись местами. Мощный удар богатырского плеча выбил дверь с одной из петель. Лобанов и Джордж выскочили наружу. Прямо на них шел молодой высокий парень. Увидев их, он стал поднимать пистолет. Но Лобанов сделал это на миг раньше, и пуля попала в голову бандиту.

И все же положение у них было безнадежное, выбраться им отсюда эти ребятки ни за что не позволят.

— Бегите, бегите! — вдруг услышали они крики Веры Евгеньвны.

Внезапно она затворила дверь чулана. Несколько мгновений Лобанов удивленно смотрел на нее, не понимая, зачем хозяйка дома а так поступила. Внезапно он понял все.

— Джордж, где эти чертовы баллоны?

— Там остаться, — ответил Джордж. — Я не мог нести картины и баллоны вместе.

— Вера Евгеньевна, не делайте этого, я вас умоляю, не делайте! — завопил что есть мочи Лобанов.

— Поздно, сейчас все взорвется, — ответил ему крик женщины. — Уходите подальше! Прощайте!

— Джордж, ложись! — заорал Лобанов и рухнул на землю. За ним последовал Джордж.

Из дома одновременно вылетели гром и молния. Сильный взрыв подбросил вверх ветхое от старости строение. Лобанов ощутил, как пронеслась над его головой сильная взрывная волна. Она развернула его на бок и поволокла за собой. Он вцепился в какой-то куст, и он помог ему затормозить, хотя и поцарапал в отместку.

Несколько досок упали на его спину. Но он не обращал внимание на боль, он смотрел на горящий дом, из которого доносились крики заживо сгорающих людей. Лобанов подумал, что надо попытаться кого-то спасти из них. Но в этот момент раздался второй взрыв, который выбросил пламя на огромную высоту. Дом горел, словно нефтяной факел, и надеяться вытащить кого-нибудь из этого пожарища было абсолютно бессмысленно.

— Ты жив, Джордж? — крикнул Лобанов.

— Кажется, я жить. А ты?

— И я кажется. Вставай. Надо сматываться отсюда как можно скорей и дальше.

Держа в руках картины, они перелезли через изгородь и побежали к машине. Автомобиль Лобанова, невредимый, находился на том же месте, на котором они его оставили. Бандиты, уверенные в своей победе, даже не потрудились проткнуть покрышки.

Лобанов бросил последний взгляд на обвитый, словно Лакаон змеями, языками огня дом. «Прощайте, княгиня. Вы — настоящий герой. Я непременно приеду еще раз к вам», — мысленно пообещал он.

Глава семнадцатая

Лобанов лежал на кровати уже часов десять. За все это время он не заснул даже на минуту. На полу стояла опорожненная бутылка водки. Но и это самое действенное снотворное не помогало. Перед глазами без конца мелькали обхватившие дом языки пламени.

Он и не подозревал, что такое может в жизни случиться, хотя повидал в ней много и разного. Маленькая неприметная пожилая женщина, всю жизнь прожившая в забытым людьми и богом отдаленном поселении, оказывается считала себя хранительницей чести и достоинства целого дворянского рода. Сказал бы кто-нибудь ему об этом раньше, он бы никогда не поверил.

Эта женщина спасла ему жизнь ценой своей жизни. Что же ему делать с этим даром, ведь он даже не может никому рассказать об этом великом жертвенном подвиге. Иначе у него и Джорджа будут большие неприятности.

Его ни на минуту не оставляло глубокое чувство вины перед своей спасительницы. Оно было таким острым, что моментами он не знал, куда, что сделать, дабы рассосалась эта непереносимая тяжесть в груди.

За это время телефон звонил не меньше раз двадцати, но он и не думал подходить к нему. Он не хотел никого ни видеть и ни слышать, ни с кем говорить.

Раздался звонок в дверь. Почти не соображая, что делает, Лобанов не без труда сполз с кровати и направился открывать. Он даже не посмотрел в глазок, кто к нему пожаловал. Впрочем, вряд ли бы он чего-нибудь увидел, так как от выпитого в глазах стоял такой туман, что он едва различал окружающие его предметы.

В квартиру ворвались несколько мужчин. Лобанов удивленно смотрел на них не в силах понять, кто эти люди и что они тут делают. Однако это вторжение отчасти вернуло ему способность к восприятию действительности, и он даже попытался оттолкнуть подошедшего к нему человека. И тут же ему заломили обе руки за спину.

К Лобанову вновь приблизился тот самый человек, которого он только что пытался отпихнуть от себя.