Игра без правил

— Более чем, — доставая сигареты, криво усмехнулся Михаил Павлович.

Ему было любопытно побывать в берлоге хитроумного и немного загадочного грека, поглядеть на обустройство жилища, выяснить, кто там еще обитает.

Но в квартире тихо: не работает телевизор, молчит радио, не слышно звона посуды на кухне, а комната, куда привел его Лука, изолированная. Прекрасно меблированная, уютная, с пушистым ковром на полу, книжными шкафами, креслами и мягким диваном, но, осматривая обстановку, совершенно нельзя сделать никаких предположений о том, сколько человек живут в квартире, кто они — мужчины или женщины, какого возраста. Все чистенько, прибрано, ни пылинки, даже нет запаха табака.

Куров многое может, как уже успел понять и убедиться Михаил Павлович, что для него квартира или машина — так, мелочи.

— Хотите чаю? — Александриди взял предложенную Котеневым сигарету. — Или кофе? Правда, только растворимый, но зато бразильский. Я вам скажу, это не наши кофейные напитки. — Лука мечтательно причмокнул губами и закатил глаза, изображая восторг. — Впрочем, давайте начнем с вашего дела. Что произошло?

В этот момент в душе Михаила Павловича начали бороться два чувства — одно призывало раскрыться перед Александриди, просить помощи, рассказывать все как есть, начиная с неприятного звонка посланца Виталика Манакова. Другое властно призывало к максимальной осторожности, напоминая, что напротив сидит доверенное лицо Курова, которому не стоит давать в руки лишний компрометирующий материал — кто может точно знать, когда и каким образом потом используют против тебя полученные сведения? Поэтому внутренний голос назойливо твердил: попридержи язык, Миша, не суй голову в петлю!

Итак, решаем про звоночек из мест не столь отдаленных промолчать? Но с чего тогда начинать и чем объяснять приход с самочинным обыском? А надо ли объяснять? Пусть Александриди сам строит версии и докапывается до сути. Не будут же подручные Курова вести форменное следствие — им просто надо устранить источник опасности, выступать в роли хирургов, но отнюдь не терапевтов.

Тяжело вздохнув, Котенев начал рассказывать Луке, как вчера вечером наведались ряженные в милиционеров и работников прокуратуры уголовнички. Рассказывал Михаил Павлович нарочито скупо, стараясь избежать ненужных эмоций, акцентируя внимание только на значимых деталях. О похищенном под видом обыска имуществе упомянул вскользь, как о вещах достойных сожаления, но не настолько, чтобы потерять голову от жадности, и в то же время ненавязчиво подчеркнул, что желал бы возместить потери. Тем более что неприятность произошла как раз после согласия на сотрудничество с фирмой Сергея Владимировича.

— Полагаете, это отголоски прежних неприятностей, явившихся следствием вашего долгого раздумья и ненужного упрямства? — прищурился внимательно слушавший гостя Лука.

— Ну откуда мне знать? — протянул Котенев.

— Мы такими вещами не занимаемся, — как отрубил Александриди, — тем более по отношению к партнерам.

— Тогда не знаю, что и подумать. — Михаил Павлович достал новую сигарету и, прикуривая ее, бросил быстрый взгляд на хозяина.

Александриди поднялся, вышел из комнаты и через минуту вернулся с подносом, на котором стояли кофейник, чашки и вазочки с печеньем. Ловко, как профессиональный официант, расставив все на столе, он налил в чашки дымящийся кофе, попутно объяснив, что лучше не портить дивный напиток молоком или сахаром. Прихлебывая мелкими глотками из чашечки, Лука веско сказал:

— Думается, произошла трагическая случайность. Понимаете? В нашем деле никогда нельзя быть твердо застрахованным ни от каких случайностей. Даже Госстрах не гарантирует. Дело у вас и до встречи с нами было достаточно широко поставлено. Поэтому вы могли попасть в поле зрения уголовного элемента.

— Ладно, — пробуя кофе, буркнул Михаил Павлович, — делать-то все равно что-то надо. Не сидеть же сложа руки в ожидании нового визита? Представьте себе, ощущения не самые приятные, когда видишь бандитские рожи. Хорошо анализировать случившееся, когда можешь спать спокойно.

— Конечно, конечно, — сразу же согласился Лука. — Вы очень правильно поступили, что тут же позвонили и приехали. Мы примем все необходимые меры. Немедленно.

— Какие меры? — не отставал Котенев. — Приставите охрану? Или прикажете им больше не беспокоить меня и моих компаньонов? Где гарантии, что они и к ним не наведаются?

— У нас имеются различные возможности, — отставив пустую чашку, заверил Александриди. — В том числе возможность дать вам охрану. Хотите?

— Не знаю, — честно признался гость. Он действительно никогда раньше об этом не думал. Нет, конечно, он предпринимал кое-какие шаги, чтобы обезопасить себя и нажитое, но об охране не задумывался. И что будет представлять собой эта охрана? Приставят к нему несколько мордоворотов на машине, и они неотлучно будут хвостом таскаться за ним, регулярно докладывая Курову или Александриди о каждом его шаге?

Отказаться? Но чем мотивировать отказ после того, как приперся просить помощи и защиты? Положение.