Игра для иллюзиониста

   Я принялся, лавирую между столами, размеренно ходить по библиотеке, от одной стены к другой. Так, что мы имеем? На данный момент я полубог. Дэмерон почти бог, вдобавок еще и силу одного из самых могучих витаморов в истории мира Сианлис имеет. Кроме того, у него полно марионеток-фигурок. Часть знати Лобена уже у него в кармане, следовательно, и маги про запас у него тоже есть. Если он сделал предложение Эмилии, то и остальным архимагам тоже. Кто из них согласился, пока загадка. До решающего боя с Дэмероном у меня примерно два дня. Я чувствую, скоро он будет в столице, вера людей крепнет с каждым днем. Если я убью Джейн, то это уже ничего не изменит. Моховик народного поклонения уже запущен. Не одной дьявольски хитрой мысли в голову не приходило. Куда не кинься, везде пахнет моим поражением. Я не смог завоевать доверие людей. Никто не верил в богов, пока боги не пришли к ним на порог. Помощи в предстоящей битве, я могу ждать от весьма ограниченного круга лиц. Хью, Галан, Дан, может быть, Лира, но она занята спасением своей семьи. Только скупщик краденного может быть реальным подспорьем в сражении с богом. Может быть, Смерть поможет мне? Неловким движением руки, я сбил с полки истлевший свиток, перевязанный желтой лентой. Бумажный носитель информации с легким шорохом раскрылся. Становясь богом, я перестал верить в случайности. "Игра" говорилось в заглавии свитка. Я улыбнулся. Кто-то весьма удачно толкнул меня под локоть. "Умирая, бог должен назвать одной из Сестер имя своего преемника. Их задача выковать из человеческой заготовки полноценного бога. Что бы человек стал новым богом ему нужен символ власти предыдущего бога. Превращение человека в бога может затянуться на долгие годы, а может пройти почти мгновенно, по меркам истории". Я нахмурился, весьма расплывчатое определение. " Процесс становления богом не обратим. Если человек отказывается от символа власти, то его жизнь длиться не больше десяти минут. Его дар будет выжжен". Дальше шли записи, написанные в более раннее время. Краска еще не успела выцвести так, как на основном тексте. "Я Дакуорт, моим будущим потомкам. Смерть и Судьба, вечные сестры-соперницы. Они ведут постоянную Игру. Только Судьба может выцарапать человека из рук смерти, так и Смерть может поставить точку в судьбе человека, но иногда они объединяются. Игра - это цепочка испытаний, и главные фигуры в ней претенденты на божественную силу". Скрип открываемой двери, отвлек меня от чтения. Служка с подносом в руках, уставился на меня сонными глазами. Я мотнул головой в сторону ближайшего к двери стола и хотел вернуться к чтению, но... Свиток почернел и невесомым пеплом развеялся у меня в руках. Грохот разбиваемой посуды вывел меня из ступора. Служка с вытаращенными от страха глазами вжался в стену. Его волосы поседели. Дыхание Смерти коснулось обычного человека. Я покачал головой и показал пальцем на выход. Он мгновенно выскочил из библиотеки. Я продолжил думать. Время что бы обзавестись своими фигурками у меня было, но я бездарно упустил его. Мысли унесли меня в прошлое. Почему Дэмерон не убил меня, как только я оказался в его руках? Вероятно, Игра имеет какие-то свои правила. Пора оторваться от размышлений и заняться делом. Иллюзии должны быть максимально сильными.

   Утро встретило меня спящим за столом. Я проснулся за пару минут до того, как раздались тревожные удары колокола. Сквозь толстые стены монастыря, я чувствовал прорвавшееся напряжение, копившееся в последние дни. Я знал. Народ поднял восстание. Их ведет Джейн, она знает, что я здесь. Боги чувствуют друг друга. Дэмерон направляет свою избранницу.

   В дверях библиотеки я столкнулся с Данглинием. Жестом руки я прервал начавшего открывать рот монаха и произнес:

   - Я все знаю, выведи меня отсюда.

   Дан кивнул головой, и мы побежали по каменному коридору. Тревожно мигали лампочки, повсюду бегали монахи, слышался звон оружия. Христиане готовятся к сражению. Мы пролетели длинную галерею, спустились по истёртым ступеням. Дан вывел меня к дверям в винный погреб. Хью в сопровождении неизвестного монаха уже был здесь. Он нетерпеливо притоптывал ногой. Судя по его лицу, монахи оказали ему помощь. Шрамы от ожогов уже не так страшно смотрелись на его коже и губах.

   - Скорее, - махнул он мне рукой.

   Дан отпер дверь и нырнул в темноту. Пробираясь между бочек, я уперся в спину монаха. Он открыл потайной лаз и произнес:

   - Теперь все зависит от тебя.

   Откуда-то из соседнего помещения донесся женский плач. Я резко выпрямился, ударившись головой об низкий потолок.

   - Там женщины и дети, - проговорил Дан, - монастырь их последняя надежда на выживание.

   Этот плач. Он породил во мне воспоминание из прошлой жизни.

   - Дан, ответь мне на вопрос, что означают слова: "Пожертвовав жизнью ради жизней, ты обречешь себя на вечное, тут слово мне не удалось прочесть, только окончание "ние".

   - Самопожертвование - это своего рода самоубийство. Великий грех. Вечное страдание, наверное, - быстро протараторил монах.