Игра Эндера

Возможно все это произошло в один день, а возможно и через неделю. Его сон был беспокойным и тяжелым. Он мог спать месяцы, годы. Казалось, во сне он проживет свою жизнь заново. Он вновь играл в «Напиток Гиганта»; снова шел мимо детей-волков, кровожадных убийц, скрывающихся под детскими масками; слышал голос, доносящийся сквозь шуршание листвы, «ты должен убить детей, чтобы достичь Конца Света». Он уже устал повторять, что совсем не хочет никого убивать. Никто даже не спрашивает, хочу ли я убивать? Но лес лишь смеялся над ним. А когда он спрыгивал с утеса в Стране Конца Света, зачастую его ловило не облако, а истребитель. Он относил его на самую ключевую позицию на орбите планеты баггеров. И он вновь и вновь наблюдал смертоносный взрыв планеты и цепную реакцию, порожденную Маленьким Доктором. Перспектива обзора все приближалась и приближалась. Вот он уже мог видеть, как лопаются тела отдельных баггеров. Они раскалываются на мелкие частички и оседают ворохом блестящей пыли. А пыль все кружит и кружит у него перед глазами. Он видит королеву, окруженную детьми; только королева — это его мать, а дети — это Валентина и его друзья по Школе Баталий. Один из них с лицом Бонзо. Он лежал, неподвижно распростершись на земле, из носа и глаз сочилась алая кровь, а губы шептали: «Ты умрешь без чести и славы». Сон всегда обрывался на зеркале или на ровной глади воды, или глянцевой обшивке корабля — на любой поверхности, способной отразить его собственное лицо. Сначала он всегда видел отражение Питера. Тот хищно улыбался окровавленным ртом, из уголка которого торчал хвост змеи. Но спустя некоторое время он уже видел свое собственное лицо, оно было старым и печальным, с суровыми опустошенными глазами, повидавшими не один миллион убийств. Но он знал, что это его глаза, и был даже доволен, что у него именно такие глаза.

Это был его собственный мир, здесь он прожил не одну жизнь за пять дней Союзной Войны.

Когда он проснулся, его окружала полная темнота. Где-то далеко грохотали взрывы и раздавались оружейные залпы. Он прислушался и уловил легкий шорох приближающихся шагов.

Он развернулся и вытянул руку, готовый схватить любого, кто приблизится к нему. Он был уверен, что крадущийся человек собирается наброситься на него и убить.

— Эндер, это же я, это я!

Он узнал голос. Он поднял и всколыхнул пудовые пласты его памяти, возвращая к жизни.

— Элай.

— Шалом, малявка. Что ты пытался сделать — убить меня?

— Да, мне показалось, что ты хочешь убить меня.

— Я пытался не разбудить тебя. Последнее время ты потерял всякое стремление к выживанию, а если послушать Мазера, то вообще превратился в овощ.

— Я пытался. Что там гремит?

— Идет война. Но мы находимся в полностью заблокированном бункере, так что в полной безопасности.

Эндер свесил ноги и попытался сесть. Но ему не удалось. Сердце забилось слишком часто, дыхание сбилось, и он свалился от боли.

— Не пытайся сесть, Эндер. Все в порядке. Похоже, мы выиграем ее. Не все представители Варшавского Договора поддержали Полимарта. Многие бросили оружие, когда Стратег призвал их к миру и согласию. Он также сказал, что ты остался предан ИФ.

— Я просто спал.

— Значит, он солгал. А ты во сне не плел интриги, не мечтал о бунте, нет? Кое-кто из русских перешел на нашу сторону. Они сказали, что когда Полимарт приказал найти и убить тебя, они едва не убили его самого. Что бы они не чувствовали по отношению к другим людям, Эндер, они любят тебя. Весь мир смотрел видеозаписи битв. Фильмы шли день и ночь. Я тоже видел некоторые. Шло все целиком, без всякой ретуши и цензуры. Хороший материал. Только на фильмах ты сможешь сделать себе карьеру.

— Не думаю, — произнес Эндер.

— Я пошутил. Эй, ты что, поверил? Мы победили в войне. Мы так хотели быстрее вырасти, что смогли сражаться как настоящие. Я к тому, что мы еще дети, Эндер. И тем не менее, именно мы выиграли.

Элай рассмеялся. Элай продолжил.

— Именно ты. Ты был просто неотразим, чучело, я не знаю, как тебе удалось все так ловко обстряпать в последней. Но это твоя заслуга. Ты был великолепен.

Эндер вспомнил как он говорил себе: Я неотразим.

— А как я сейчас, Элай?

— Отлично. В порядке.

— Порядок в чем?

— Во всем. Да здесь миллион солдат, готовых последовать за тобой на край вселенной.

— Мне совсем не хочется тащиться на край вселенной.

— Ну, а куда ты хочешь? Они куда угодно пойдут за тобой.

«Я хочу домой, — подумал Эндер, — но я не знаю, где мой дом».

Грохот взрывов затих.

— Слушай, — произнес Элай.

Они прислушались. Дверь открылась. Кто-то остановился прямо в дверях. Он был очень маленький.

— Она окончилась, — произнесла маленькая фигура.

Ею оказался Боб. Как бы подтверждая догадку, зажегся свет.

— Привет, Боб, — сказал Эндер.

— Привет, Эндер.

В след за Бобом вошла Петра. Динк слегка поддерживал ее. Они подошли к кровати Эндера.

— О, наш герой проснулся, — объявил Динк.

— Кто победил? — спросил Эндер.

— Конечно мы, Эндер, — ответил Боб, — ведь с нами был ты.

— Он еще не сошел с ума, Боб. Он имел в виду, кто сейчас победил.

Петра взяла Эндера за руку.