Игра и Реальность

Это изменение (от отношения к применению) означает, что субъект разрушает объект. Здесь любой кабинетный философ мог бы утверждать, что на практике не существует такого явления как применение объекта: если объект является внешним, то он разрушается субъектом. Но если бы этот философ спустился со своего кресла и сел на пол рядом с пациентом, он обнаружил бы, что ситуация является промежуточной. Другими словами, он увидит, что после того, как «субъект выстраивает свое отношение к объекту», следует стадия «субъект разрушает объект» (поскольку он становится внешним); а затем может появиться «объект выдерживает разрушение со стороны субъекта». Но выживание может произойти, а может и не случиться, таким образом, возникает новый аспект в теории объектных отношений. Субъект говорит объекту: «Я разрушил тебя», и объект должен принять это сообщение. И впредь субъект будет говорить: «Привет! Я разрушил тебя. Я люблю тебя. Ты для меня что-то значишь, ведь ты выжил, после того, как я разрушил тебя. Пока я люблю тебя, я постоянно крушу тебя в своей (бессознательной) фантазии». Здесь для индивида начинается фантазия. Теперь субъект может использовать объект, который выжил. Важно отметить, что субъект разрушает объект не только по той причине того, что объект расположен за пределами его неограниченного контроля. Здесь важно переформулировать это с точностью до наоборот: само разрушение объекта выносит его за пределы всемогущества ребенка. Это и есть те пути, по которым развивается жизнь и автономия объекта, а объект (если он выжил) со своей стороны, в соответствии с собственными качествами, вносит вклад в субъекта.

Другим словами, объекты выживают и тем самым дают субъекту возможность жить в мире объектов, так что ему не стоит отказываться от такой бесценной выгоды. Но цена всего этого — принятие разрушений, происходящих в бессознательных фантазиях, относительно объектных отношений.

Разрешите мне повторить это еще раз. Состояния, о котором идет речь, на ранних стадиях эмоционального развития индивид может достичь лишь благодаря выживанию ярких, значимых объектов, когда они разрушаются, поскольку реальны, и становятся реальными, поскольку разрушены (будучи уязвимыми для разрушения и пригодными для использования).

Далее, когда эта стадия уже пройдена, механизмы проекции задействованы в том, чтобы замечать окружающие предметы, но сами эти механизмы не являются причиной, по которой объект там находится. Я считаю, что это выходит за рамки теории, которая рассматривает внешнюю реальность только с точки зрения механизмов проекции индивида.

Итак, я уже почти полностью сформулировал свое заключение. Однако это еще не все, поскольку я не могу согласиться с тем, что первый импульс субъекта по отношению к объекту (воспринятому объективно, не субъективному) является [ч] деструктивным. (Чуть раньше я использовал слово «бесцеремонный», надеясь, что читатель сам достроит то, что я не договаривал.)

Центральный постулат моего тезиса таков: несмотря на то что субъект не разрушает субъективный объект (материал проекции), деструктивность остается и становится центральной, по мере того как объект начинает восприниматься объективно, приобретает автономию, становится частью «разделенной» реальности. Эта часть моего тезиса сложна, по крайней мере, для меня самого.

В общем и целом понятно, что принцип реальности вовлекает индивида в переживания гнева и реактивную деструктивность, а я утверждаю, что роль деструктивности — в самом создании этой реальности, помещении объекта вне границ «Я». Чтобы это произошло, необходимы благоприятные условия.

Это и есть суть исследования принципа реальности в действии. Мне представляется, что теперь мы знаем, каким образом механизмы проекции нарушают способность субъекта к познанию объекта. Это совсем не то же самое, что утверждать, что объект существует по причине функционирования проективных механизмов субъекта. Поначалу наблюдатель использует термины, которые кажутся применимыми одновременно в обеих из этих двух концепций, но если присмотреться внимательнее, то вы не увидите никаких различий между этими идеями. Именно на эту проблему и направленно сейчас наше исследование.