Игра Канарейки (СИ)

Ани покачала головой, улыбаясь, убрала пустую тарелку. Карина встала из-за стола, принялась надевать лёгкий кожаный доспех, привязала к поясу нож, перекинула через плечо колчан со стрелами и рогатый эльфский лук.

– Он пошёл к пруду, – сказала Ани уже в спину выходящей Карине. Та недовольно хмыкнула.

Вересковка была ярка и людна. Карина не могла понять, почему сегодня ей казалось это чем-то необыкновенным и родным, почему сердце тихонечко щемило при мысли, что так будет не всегда.

Что Сташек, заезжий торговец, не всегда будет прямо с телеги торговать тканями, крупами из других деревень, фруктами с юга, вырванными у портовых купцов, и годовалым кислым вином.

Что Зибор, Гавел и Агнешка когда-то вырастут и, может быть, даже уедут, что не будут долго бежать по дороге за проезжей телегой и конником, перестанут пытаться закидывать камни в тазы с отмокающим бельём.

Пастушок Ярек приветственно махнул рукой, когда увидел эльфку, направляющуюся к кромке леса. Его пёс радостно заголосил, виляя хвостом. Карина, сдержанно улыбнувшись, помахала Якову в ответ. Пастушок снова разлёгся на траве, достал из-за пояса стою дудочку и стал наигрывать простенькую мелодию. Как он играл лёжа, похоже, оставалось загадкой даже для него.

Лес был дик и густ, жил, не обращая никакого внимания на эльфку. В кустах заливались трелями какие-то птицы, на поляне неподалёку неторопливо жевал траву олень с раскидистыми рогами, муравьи проложили тропу и торопливо несли к муравейнику сухие иголки и маленькие веточки.

Карина шла к берегу маленького лесного озера, спрятанного в самой чаще. Каетан часто собирал травы в рощице возле него.

До озера оставалось ещё мили полторы, когда лес вдруг замер и затих. Карине послышался запах дыма. Она замерла, огляделась, прислушалась. Ветер принёс отзвуки голосов. Эльфка сняла с плеча лук, достала стрелу.

В этом лесу, да ещё так далеко от тракта могли быть только друиды. Но они не жгут костров посреди дня, а звери их не боятся.

Карина медленно и тихо направилась против ветра, откуда доносились запахи и звуки. Скоро голоса стали отчётливее, и она совершенно точно могла различить странную помесь Всеобщего и Старшей речи, на которой говорили незваные гости.

Карина припала к земле, раздвинула ветви кустов.

На поляне шагах в пятнадцати впереди сидело около десятка вооружённых эльфов. Причём сказать о них, что они были вооружены «до зубов» – не сказать ничего. Помимо лука, висевшего у каждого на плече, на их длинных зелёных стёганках в изобилии наличествовали прикреплённые кортики, сабли, гвихиры, палаши, ножики, дротики, заточки и даже бомбы.

«Скоя’таэли», – подумала Карина. И тут же попыталась воскресить в памяти образ командира той ганзы, где она родилась. Десятки лет оставили вместо его лица чёрную прореху, вместо его голоса – шум в голове. Карина только помнила, что его завали Тэмк’хаэн.

– Где здесь деревня? – спросил высокий эльф, сидевший возле костра спиной к Карине. – У нас кончается жрачка.

– Neen, – возразила эльфка, натягивающая тетиву на лук. – Мы здесь не для этого.

– Вы отправили на охоту сопляков, если они опять ничего не принесут, на ужин мы будем жрать землю, – продолжил гнуть свою линию эльф.

– Taess aep, – сказал до этого молчавший эльф с продольным шрамом на лбу. Он стоял возле дерева, был ближе всех к кустам, где спряталась Карина. Говорил он так, что было ясно – он здесь командир. – У меня дела в этой деревне, я не позволю её грабить.

– Как скажешь, Тэмк’хаэн, – холодно произнёс эльф. – Но голод страшнее любого меча. Даже твоего.

У Карины задрожали губы. Это имя.

Что она могла сделать здесь, сейчас, против десяти вооружённых скоя’таэлей? Они жили тем, чтобы убивать, она же сама не забрала своими руками ещё ни одной жизни.

В любом случае, она находилась в десятке шагов от лагеря скоя’таэлей, и, пока её не заметили, нужно было сматываться. Карина тихо поползла обратно, выбралась из кустов, поднялась на ноги и приспустила в сторону озера. Она не оглядывалась, но и лука из рук не выпускала – было слишком страшно. За себя, за Каетана, за Ани, за их тихую жизнь на краю Вересковки. За маленькое счастье, которое у них получилось взрастить.

Каетан сорвал с куста несколько красных крупных ягод, на ладони поднёс их к лицу и вдохнул терпкий аромат, похожий на запах облепихового масла.

– Каетан! – запыхавшаяся Карина опустилась на колени рядом. Эльф молча взглянул на неё, приподнял ткань, закрывавшую корзинку, высыпал горсть ягод внутрь.

– В полутора милях отсюда скоя’таэли… – начала Карина и вдруг заметила, что за спиной у Каетана висел лук. – Где твой гвихир?

Эльф встал, отряхнул полы плаща.

– Думал пострелять дичи. Va, – Каетан протянул Карине ладонь. – Если здесь «белки», лучше говорить в деревне.

– Зачем они пришли?

Каетан замер на мгновение, шевельнул челюстями, хмурясь.

– D’yeabl бы их знал. Не хочу иметь с ними никаких дел.

– Там Тэмк’хаэн, – почти неслышным голосом добавила Карина. Ей было страшно. Она боялась этого эльфа.

Соплячка на воспитание, Kaethan. Вырастишь, заберу её в отряд.