Игра Канарейки (СИ)

– О, Кошачьи глазки, – повисла на шее ведьмака уже не контролирующая себя Адель. – Ты к Ольгерду?

«Кабаниха» икнула, стыдливо ойкнула, прикрывая губы ладонью, раскатисто рассмеялась. Геральт был хмур и не расположен к болтовне с пьяной девушкой. Он легко отвёл её руки, сдержанно кивнул и направился к выходу.

– Атаман наверху, – остановила ведьмака Адель.

Он подтянул бинт на раненой руке и развернулся.

– Ведьмак, – Адель вдруг посерьёзнела, от алкоголя будто не осталось и следа, – ты нашёл Клюйверта?

Геральт поморщился. Он совсем забыл об этом. В деревню Луковец, на которую указывала «кабаниха», он уже ездил, нашёл в хибаре лабораторию для гона фисштеха, какую-то переписку с частым упоминанием Ордена Пылающей Розы и следы спешных сборов. Нужно было пройтись по следу, но ведьмак тогда делал это всё как бы между делом, вообще вечерело, он был измотан и зол, как стая утопцев, да и Плотва всё время норовила куда-то слинять…

Тело друга Адель он нашёл, но пока не мог сказать, кто за это в ответе.

– Нет, – нехотя ответил ведьмак. Заказ есть заказ, ему стоило бы отнестись к этому ответственней. – Я разберусь с этим. Только надо решить кое-какие дела.

Адель свела брови, явно чувствуя обман, кивнула и быстро растеряла серьёзность, будто снова опьянев, схватила ведьмака за рукав куртки.

– Только я в следующий раз с тобой пойду.

Геральт не хотел обременять себя попутчиками, но спорить было бесполезно.

– Канарейка уже здесь?

– Иди к атаману, – сказала Адель, махнув рукой. – Вторая дверь по правую руку… Может, пива глотнёшь, Кошачьи Глазки?

Геральт мотнул головой и направился к лестнице, на ходу разматывая бинт на руке.

Указанная дверь оказалась закрыта. Ведьмак прислонился к ней, прислушался. Абсолютно тихо. Либо атаман сидел в комнате и даже не дышал, либо его там не было. Только из конца коридора доносился тихий простой перебор на струнах лютни. А, может, домры или цитры. На звук Геральт не мог их различить, разве что на вид. Да и то не факт, он вообще-то всё прослушал, когда Лютику в изрядном подпитии припекло прочитать ему лекцию о струнных щипковых.

Ведьмак тихо подошёл к двери и легонько толкнул её.

Несмотря на то, что на улице солнце всё ещё щедро светило на стены и брусчатку, в комнате было довольно темно. В свете бледной лампадки на полу сидел Ольгерд фон Эверек, склонившись к лютне, лежащей у него на коленях. Он медленно, с ученической неловкостью, касался струн по очереди пальцем, наигрывая простенькую мелодию детской песенки.

Атаман не заметил ведьмака, тот зашёл слишком тихо. Геральт дёрнул за перевязь с мечами, те глухо звякнули, стукнувшись друг о друга. Ольгерд поднял голову.

– Она ещё не вернулась? – спросил ведьмак, кивая на лютню.

Атаман отложил инструмент в сторону и сказал очень тихо:

– Ну, как видишь.

Атаман выдохнул, ловко вскочил на ноги, уже с напускной бодростью протянул:

– Я думал, у ведьмаков зрение получше людского.

Геральту не хотелось говорить с Ольгердом фон Эвереком сейчас. Пусть он и пытался убедить всех вокруг, включая себя, что совершенно бесстрастен, отстранён и невозмутим, но он всё же был до сих пор зол на атамана «кабанов». Зол на переплёт, в который попал, на желания, которые он загадывал. Ольгерд, похоже, это понимал, но ситуация его скорее забавляла.

– Я ищу её, чтобы она помогла мне с домом Борсоди.

– Не торопись, ведьмак.

Атаман медленно подошёл к окну, резким движением сорвал покрывало с окна. Комнату залило золотым светом закатного солнца.

– Для этого тебе придётся поработать.

– Думаешь, её утащило чудовище? – Геральт свёл брови.

– Нет.

Ольгерд прошёл мимо ведьмака в коридор, обернулся:

– Пойдём вниз. Некрасиво шарить по вещам без ведома хозяйки.

Ведьмак бросил удивлённый взгляд на комнату. Он сначала как-то и не заметил букета полевых цветов на столе, нескольких баночек с какими-то мазями и мягкого запаха тысячелистника и ласточкиной травы.

Бьорн поставил перед Ольгердом графин вина почти сразу же, как он сел за стол. Атаман кивнул, но пить не стал. Он откинулся спиной на стену позади лавки, строго посмотрел на Геральта:

– Ножик мои ребята нашли утром в порту, рядом валялся цветочный венок. Земля залита кровью, много следов. Все вели к пристани. Я не ведьмак, это всё, что я смог рассмотреть. Мне это не нравится.

– Она говорила, что так может случиться. Может, она спряталась, как и говорила.

Атаман покачал головой.

– Я слушал всю ночь. Тревоги не было. Никто не звонил в колокола, стражники вообще ничего не знают ни про какое убийство.

– Сработала чисто, но всё равно решила спрятаться? Может, она от нас отделаться хотела? – неловко пошутил ведьмак. И вдруг вспомнил, что во время пожара в усадьбе Гарин видел, как она говорит с О’Димом. Их договор определённо как-то касался контракта с Зеркальным Человеком самого ведьмака, и Ольгерда фон Эверека в частности.

– Что бы она точно не оставила, если бы сбежала, так это лютню.

О’Дим не дал бы ей сбежать.