Игра Хаоса. Книга двенадцатая

Я почти добежал до нее, когда спину обжег резкий и сильный удар, отбросивший меня на несколько шагов в сторону, заставив зарыться лицом в каменную крошку. А по залу разнесся рев гиганта:

— Вы думаете, первые, кто захотел сюда проникнуть?!!

* * *

Дом Ярости, Зал чар и ритуалов

Ядро сущности пульсирует, то разгораясь, то угасая. Очищение постепенно выедает в нем остатки памяти и личности, всего того, что было Азамаем Пламенем Ярости. Алый Господин лично контролирует процесс. Здесь нужно действовать крайне осторожно, не перейти черту, вычищая эмоции и проявления характера, готовя основу Бесформенного, иначе ядро может легко распасться на сотни фрагментов, перестав быть чем-то единым. Подходящих же «заготовок» у Дома больше не осталось. И так пришлось оставить границы домена без должной защиты… Хотя, ему надо радоваться, что не успел потратить чужую сущность как планировал.

Упорство можно оставить, гнев, переходящий в ярость, тоже. Для будущего хранителя Огненных врат эти черты могут быть полезны. А вот это не нужно: шум арены, крики зрителей, чувство торжества над побежденным — это лишнее. Бесформенный лишь инструмент, призванный исполнять свою роль.

Браслет на руке завибрировал, когда архидемон осторожно зачищал ядро сущности от отголосков имени того, кто называл себя его братом, безжалостно уничтожая то, что делало Азамая именно тем, кем он был, и вносил новое имя, основу, что будет удерживать ядро от распада… Один из десятков глаз на лице неохотно скосился на метку сигнала. Он не мог приостановить кропотливый процесс ни на миг, рискуя потерять основу Бесформенного. Стоит этому произойти, и уже его суть ляжет на алтарь, заменяя утраченную. Танцующий в пламени лично пообещал ему это.

Сознание разделилось на несколько потоков, повинуясь его воле. Основной продолжал контролировать процесс перестройки личности, дополнительный изучал изменившуюся ситуацию, взятую им на контроль.

Все-таки ушли. Следящая метка, незаметно оставленная им возле храма, четко зафиксировала пространственный прокол. Заблокировав хаоситам физическую возможность покинуть Бездну, он все же учел, что они могут как-то использовать камень перехода, и подстраховался на этот счет. А в том, что чужаки забрали управляющий механизм портальных врат Зор’райга, Алый был уверен — на месте убравшейся в свою вселенную Коллекции осталась лишь пустая арка.

Кроме того, недавно от храма в Радугу миров прорвался призыв-обращение к кому-то из Светлых, что всколыхнуло всю Бездну. Значит, в бедах, обрушенных на Дом Ярости, не обошлось без светляков. Знать бы еще, кто именно поучаствовал в этом! Хотя, учитывая, кому принадлежит храм, догадаться не сложно. И это многое объясняет. Например, откуда у нага появилась возможность призвать Дикую охоту вместе с ее предводителем. Что ж, сочтемся потом. Сначала главное. Хаоситы вновь сумели уйти, видимо, получив от покровителей нечто, сумевшее заменить им портальную арку, но гораздо интереснее, куда они отправились дальше…

Заклинание-шпион, оставленное им, смогло отследить не только факт перехода, но и место, куда тот был направлен — Кузницы Шалвахора. Хм, а туда-то им, интересно, зачем? В гости к безумному кузнецу никто в здравом уме не отправится. Алый ожидал, что беглецы попытаются спрятаться на Свалке или Кладбище, будут тянуть время, надеясь на помощь. Или же сразу откроют проход в Радугу миров, если у них есть такая возможность — из верхних слоев Бездны это сделать проще. Там бы он их и прихватил. Но нет. Они выбрали опасное место, реликт, оставшийся со старых времен, такой же, как и его хозяин, полностью спятивший за века пребывания в Бездне, но не утративший своей силы.

Что ж, это все немного усложняет, но не меняет по сути ничего. Он дал себе обещание лично выдрать их души из тел, и никто ему в этом не помещает, ни Кузни, ни их хозяин. Осталось лишь закончить начатое.

Разозленный архидемон полностью сосредоточился на ядре сущности перед ним, стараясь поскорее завершить работу.

* * *

Храм последней надежды

— … И да прибудет Свет со всеми, кто нуждается в нем.

Завершающие слова молитвы прозвучали. Старый священник, встав с колен, неспешно побрел к лестнице, ведущей на колокольню. В душе было пусто, и привычные слова молитвы не несли прежнего утешения.

Они ушли… Он знал, что этот миг настанет. Их дорога ведет дальше, в те заоблачные дали, о которых он даже не мечтал. И все же теперь ему тяжелее стократ. Не разнесется больше во дворе храма певучий голос Мистры, Рэн не скрасит вечер очередной историей блужданий по Осколкам. За эти дни он узнал о мире больше, чем за все годы, прожитые им самим. Эти двое как камень, упавший в омут, всколыхнули привычный ему мир, и теперь потребуются годы, чтобы поднятая волна улеглась, но память о них его никогда не покинет. Пусть будут милостивы к ним все светлые боги, им сейчас как никогда нужна их поддержка.