Игра королев. Женщины, которые изменили историю Европы

Дон Хуан являлся рыцарем ордена Золотого руна, прославленного рыцарского ордена Бургундии, принадлежать к которому почитали за честь даже такие привилегированные иностранцы мужского пола, как Генрих VIII. Тут рыцари – во главе с Карлом как своим титулованным лидером и Шьевром – явились депутацией к Маргарите, яростно потрясая статутами, провозглашающими, что члена ордена могут судить только его братья-рыцари. Маргарита не поняла и возмутилась: «Ах, монсеньоры, если бы я была таким мужчиной, какая я женщина, то заставила бы вас принести мне ваши статуты и громко зачитать отрывки из них!» (Наверное, она знала, что ее бывшая свекровь Изабелла Кастильская уговорила папский престол даровать ей управление тремя подобными рыцарскими орденами, хотя не обошлось и без некоторого мужского ропота, что это «чудовищнaя ситуация».)

Дело разрешилось, когда Максимилиан (сам бывший глава этого ордена) доставил дона Хуана для расследования в Германию. Однако Маргарита Австрийская потеряла значительную часть благосклонности местной аристократии.

Под влиянием Шьевра Генеральные штаты потребовали объявить Карла совершеннолетним, предложив Максимилиану крупную сумму денег за его согласие. Максимилиан даже не предупредил Маргариту, что планирует согласиться. Неудивительно, что в письмах к нему она сетует на его недоверие, потому что иностранные послы, кажется, больше знают о происходящих событиях, чем она.

Весной 1515 года в посланиях Карла различным провинциям Нидерландов было объявлено, что «подобающе и разумно, если все дела, касающиеся наших привилегий, власти, поместий, и даже отправление правосудия и другие наши вопросы впредь будут вестись нашим именем и по нашему праву».

Сам Максимилиан написал Карлу (и выслал копию своего письма Маргарите): «Поскольку вы питаете почтение и любовь к нашей дорогой дочери, вашей тете, Мы не сомневаемся, что главные и самые сложные дела вы будете обсуждать с ней и воспользуетесь ее хорошими советами…» Однако Максимилиан скоро обнаружит, что и сам уже не играет в стране Карла столь значительной роли, как прежде.

Теперь, когда Маргариту Австрийскую сместили с долж-ности, во множестве посыпались недовольства ее правлением. Маргариту обвиняли в том, что она не смогла сохранить альянс, который создала с нидерландским торговым партнером Англией, и потратила деньги Нидерландов на чужие войны – хотя точнее было бы говорить, что она не смогла в полной мере не позволить отцу делать этого, – и даже в том, что незаконно обогатилась.

Несмотря на такие оскорбления, Маргарите пришлось делать вид, что всё в порядке, сопровождая племянника в продолжительной поездке по стране, обозначающей передачу власти. Однако в письмах отцу она писала, что задается вопросом, не стоит ли удалиться на юг, в свои владения, и посвятить время «личным интересам». Вскоре после совершеннолетия Карла (хотя Максимилиан все равно продолжал засыпать ее делами) она ответила отцу, что переслала его письмо Шьевру и не может больше ничего сделать, «поскольку теперь я не вмешиваюсь ни в какие дела».

На самом деле время покажет, что Маргарита Австрийская была слишком целеустремленным, слишком проницательным политиком, чтобы долго оставаться в тени. Да, ее можно было заманить в ловушку, но все равно рядом с ней даже самые главные альфа-самцы действовали осмотрительно. После шестимесячного объезда провинций с племянником Маргарита на заседании совета вслух зачитала Карлу меморандум, опровергающий выдвинутые против нее обвинения. Обвинения, сказала она, спланированы, «чтобы вызвать у вас подозрения в отношении меня, вашей смиренной тети, чтобы лишить меня вашего расположения и доверия, что, конечно, было бы плохим вознаграждением за помощь, которую я оказывала вам до сих пор…».

«Главный пункт: Мадам ссужала собственные деньги на государственные дела и значительно сократила расходы на содержание своего двора… В течение трех лет она не только не получала вознаграждения за свою работу, но и тратила свое приданое, пока оно не закончилось». По окончании ее речи было признано, «что с Мадам полностью снимаются все обвинения». Маргарита Австрийская «величаво» удалилась на время к своим книгам, имениям, незаконченному плану построить в Бру гробницу своему супругу Филиберту. Однако она сделала все это, уже не омраченная тревогой за свою судьбу.

10 «Прекрасный новогодний подарок»

Франция, 1514–1515 гг.

Еще одна королевская кончина во Франции вскоре ознаменует новый поворот колеса Фортуны. На этот раз звезда Маргариты Австрийской, казалось, должна была уйти с горизонта, а ее давней подруги детства Луизы Савойской – наконец засиять. И всё же путь Луизы будет не так прост.

Приезд во Францию Марии Тюдор – молодой, привлекательной и, вероятно, способной родить – не мог радовать Луизу и ее семью, которые меньше всего хотели, чтобы рождение сына старому королю сократило шансы Франциска занять престол. Однако пожилой Людовик XII казался очарованным новой невестой и заявил, что совершил большие подвиги в спальне.