Игра (ЛП)

  Справа от него, почти во всю длину зала, тянулся широкий бар, за которым работал одинокий бармен-мужчина, который коротал время, отрабатывая трюки с шейкером. Слева от Виктора были двери, ведущие в комнаты отдыха, а другие отмечены только для персонала. В центре комнаты возвышалась U-образная сцена с пятью светящимися шестами, расставленными по ее длине через равные промежутки. Один танцор выступил под универсальную электронную музыку. Девять мужчин, сидящих вокруг сцены, как можно дальше друг от друга, были очарованы ее вялой рутиной и либо не замечали, либо не заботились о том, что на ее лице было выражение безучастной скуки. Светящийся ультрафиолетом сводчатый коридор вел от задней стены к приватной зоне для выступлений.

  Помимо тех, что стояли по бокам сцены, по комнате стояла дюжина круглых столов с четырьмя стульями на каждом. Четыре стола были заняты одинокими мужчинами, опять же, на максимально возможном расстоянии друг от друга. Танцоры сопровождали троих из этих мужчин.

  Музыка была относительно тихой, потому что легче было убедить человека расстаться со своими деньгами, когда он действительно мог слышать. Стулья были обиты леопардовым узором, а на стенах в замысловатых позолоченных рамах висели огромные репродукции обнаженных женщин. Освещение было приглушенным, чтобы создать соблазнительную атмосферу и скрыть недостатки танцоров. Цель, казалось, заключалась в заведении высокого класса, но клуб, в котором мужчины платили за то, чтобы женщины снимали с себя одежду, мог достичь только такого класса.

  Виктор знал, что выглядит неуместно. Мужчины в костюмах были на работе. Мужчины, которые посещают стриптиз-клуб в два часа дня, не знают разницы между однобортным и двубортным. Если бы он знал заранее, что будет оперировать здесь, то выбрал бы свой наряд, чтобы лучше гармонировать с ним. Но это не имело значения. Ему не нужно было убеждать тех, кто уже был в клубе, что он принадлежит этому клубу.

  Вблизи бармен выглядел достаточно взрослым, чтобы покупать алкоголь, но на просьбу Виктора дать апельсиновый сок он ответил голосом, похожим на рев гризли.

  С его позиции в баре вход в клуб был вне поля зрения Виктора. Он не хотел давать никому, кто следовал за ним, намек на его бдительность. Ему не нужно было видеть, как кто-то спускается по ступеням, чтобы знать, преследовали ли его. Когда он вошел, в комнате было четырнадцать мужчин — девять сидели вдоль сцены и четверо за столами, плюс бармен — и не было напитков на пустых столиках, принадлежащих мужчинам в комнате отдыха или наслаждающихся приватным танцем.

  Он заплатил за свою выпивку и отнес ее к столу, поставленному у задней стены, откуда он мог наблюдать за остальной частью комнаты. Это был базовый протокол, и любая тень, которая последовала бы за Виктором, ожидала бы, что он проявит самый элементарный уровень предосторожности. Неспособность сидеть с таким видом только вызовет подозрение у тени. Команда не состояла из семи или восьми человек, если тот, кто их послал, не чувствовал, что эти цифры нужны. Они знали, кто он такой. Они знали, с кем имеют дело.

  К тому времени, когда Виктор сел, в комнату не вошел никто новый. Стул был прочным и удобным. У него был беспрепятственный обзор ступенек. Наверху, за стеной, стояли женщина и швейцар в прихожей.

  Один из танцоров провел небритого молодого парня со своего места через комнату в освещенный ультрафиолетом коридор. Парень не смог сдержать улыбку с лица.

  Виктор потягивал апельсиновый сок, когда мужчина спустился по ступенькам из фойе. Ему было около сорока, он был небрежно одет в джинсы и кожаную куртку до бедер. У него были длинные седеющие волосы и крепкое телосложение около двухсот фунтов при шестифутовом росте. Мужчина спустился по ступенькам и окинул взглядом комнату. Он занял место рядом с U-образной сценой.

  Прошло три минуты с тех пор, как Виктор вошел. Казалось, это слишком рано для осторожной команды с двумя машинами и большим количеством номеров, чтобы отправить в тень, но он предположил, что их осторожность означала, что они не хотели больше терять его из виду. Трех минут хватило, чтобы выскользнуть из черного хода.

  Через тридцать секунд после того, как мужчина сел, вошел другой мужчина. Он был лет на десять старше первого, где-то за пятьдесят. Он был одет в брендовую спортивную одежду — темно-синие спортивные штаны и коричневую толстовку. Он был на пару дюймов ниже первого парня и выглядел подтянутым и здоровым. Его редеющие волосы были коротко подстрижены, как и борода. Он купил бутылку пива у бармена и нашел столик, который ему понравился, на противоположной от Виктора стороне сцены. Прошло две минуты, прежде чем новый парень сделал свой первый глоток.