Игра Мелины Мерод . Дилогия

— У этой сестры был секрет. Маленький секрет. Можно сказать, личный. Более того, законодательство Дийона позволяет всю жизнь хранить его втайне ото всех, а за раскрытие, публичное или нет — неважно, любопытствующий ответит по всей строгости. — На лице мужчины проявляются первые признаки беспокойства, пока ещё безотчётного, но недолго ему таковым быть! — Используя свой секрет, эта особа отравила ядом лжи и обмана почти всех горожан. Когда ей стало тесно в родном городке, она отправилась путешествовать. Я уже говорила, что младшая сестра страстно любила это дело?

Мой слушатель заторможено кивает

— Так вот, — продолжаю я, — в странствиях она находила новых жертв, но в отличие от жителей своей малой родины, их не спасло молчание. Пятнадцать самоубийств за двенадцать лет. Как вам статистика?

— Удручающая, — выдавливает господин Менси, когда ему удаётся проглотить комок в горле.

— А вы не спросите, что же это за секрет такой, каким обладала младшая сестра?

Мужчина нервно дёргает плечом. Жест может означать всё, что угодно, но я предпочитаю видеть в нём знак согласия.

— Она была метаморфом, — я вглядываюсь в побелевшее лицо господина Менси. Чтобы раз и навсегда стереть сомнение и недоверие, будто тень мелькающее в его глазах, уверенно заявляю: — Вы убили не ту сестру, господин Менси.

Мужчина тянет правую руку к себе, и я освобождаю его локоть. Тогда он зарывается пальцами в волосы. Вид у него совершенно безумный.

— Создатель… — стонет он сквозь стиснутые зубы и прикрывает глаза.

Я уже начинаю опасаться, что ему сделается по-настоящему плохо, но спустя пару вдохов-выдохов, господин Менси берёт себя в руки.

— Это недоказуемо. — Он открывает глаза и глядит на меня в упор. — В противном случае вы бы предъявили мне обвинение, а не вели абстрактные беседы.

О! Вот это уже лучше! Мне действительно становится легче от осознания того, что раскаяние его мучает не до полной потери разума и способности мыслить.

— К несчастью для вас, я могу доказать вашу вину элементарным методом исключения.

— Каким образом? — Менси задаёт вопрос отрывистым голосом.

Это уже не отчаяние! Он выглядит собранным, готовым слушать и опровергать. То, что надо!

— Я с удовольствием вам это объясню! Видите ли, в день убийства госпожи Юдо Фабье не покидали ни приезжие, ни местные жители. Служба, следящая за телепортационными перемещениями, зафиксировала в окрестностях лишь два: моё прибытие в компании мага и его исчезновение. После был введён запрет на выезд. Исходя их этого, можно сделать вывод: убийца до сих пор в городе. Орудием преступления по заключению экспертов является стилет. Я распорядилась тщательнейшим образом проверить всех на умение владеть этим оружием, и буквально сегодня проверка дала результаты. — Я не уточняю, что проверка эта не имеет санкций, поскольку, зная в каком направлении рыть, докопаюсь теперь до нужного и с необходимыми бумагами в кармане.

— Ваш учитель имеет милую привычку заносить фамилии особо успешных учеников на своеобразную доску почёта. Можете гордиться: ваша вторая в списке.

Господин Менси замирает на месте памятником самому себе.

— Кстати, — интересуюсь как бы между прочим, — где ваш стилет?

— Не знаю, — произносит он глухо. — Я не помню, где и когда его выбросил. Я вообще плохо помню события того вечера. Мне хотелось просто прогуляться. Я прошёл через этот парк, вышел в рощу. Мне показалось, что я достаточно удалился от окраины города, пока не заметил огонёк, горящий между деревьев. Было ещё светло, поэтому вообще удивительно, как он смог привлечь моё внимание! Когда я подошёл ближе, то увидел её… потом всё будто в тумане. — Мужчина поднимает на меня больной взгляд. — Вы не понимаете… ради неё я…

Поднимаю руку, призывая к молчанию.

— Честно признаться, в данный момент меня не интересуют подробности убийства, а в мотивы его в общих чертах я и сама представляю. Остановимся на том, что преступление вы совершили, будучи в состоянии аффекта.

— Это недоказуемо, — повторяется он, качая головой.

— И вновь вы ошибаетесь!

— Вы хотите меня в этом убедить, чтобы я дал чистосердечное признание? — на губах Менси появляется грустная полуулыбка.

— Любезный, — обращаюсь к нему резковато, — мне от вашей смертной казни проку никакого. Вы убили одну женщину, а Обэ Амори уже довела до суицида пятнадцать человек. Только её причастность к этому доказать невозможно. Когда она продаст последнюю банку крема, уедет из Фабье и продолжит заниматься любимым делом: соблазнять мужчин и изводить их. Что самое печальное, госпожа Амори не использует на жертвах любовные чары, в противном случае можно было бы пойти на риск и попытаться прижать её, руководствуясь соответствующей статьёй, а так… — я развожу руками.

— И чего же вы хотите? — Менси непонимающе хмурится.

— Я, как и всегда, к слову сказать, хочу справедливости, а вам предлагаю сделку. Я даю вам гарантию, что подписав чистосердечное признание, вы сохраните свободу, — испытующе смотрю на мужчину, — и ожидаю небольшой любезности с вашей стороны.

— И чем же я могу быть полезен для вас?