Игра на чужом поле

Сам он, будучи прекрасным стрелком, нанес удар первым. Открыв дверь, первым же выстрелом сразил гестаповца Мишку, вторым ранил другого, но третий ранил и его. Падая с лестницы, Машин сломал ногу, что дало возможность гестаповцам схватить его. Едва живого его отправили в тюрьму Панкрац, а потом перевели в госпиталь СС. Он нужен был живым. Когда Машин пришел в себя, его тут же допросили. Он заявил, что является офицером чехословацкой армии, но больше ничего не скажет. Отказался назвать и свое подлинное имя. Гестаповцы, осматривая одежду Машина, нашли удостоверение личности. 17 мая во всех газетах, выходивших в Праге, было помещено следующее объявление: «В пражскую больницу 13 мая был доставлен тяжело раненный человек, который умер, не приходя в сознание… Имел при себе личные документы на имя Вацлава Зейдля, рождение 3.1.1901 года в Праге… и документы на имя Йозефа Новотного… Они, как утверждают, не принадлежат данному лицу… Всех, кто его знает, просьба сообщить в криминальную службу полицейской дирекции в Праге».

Фотографии с удостоверений — на них был воспроизведен находившийся в застенках гестапо Машин — показывали и в кино. Но ответа гестапо не дождалось, как и показаний арестованного, переведенного из госпиталя в Панкрац. Его жестоко пытали, но он так ничего и не сказал. Под конец он лишь назвал свою подлинную фамилию и чин в армии.

Его расстреляли через год —30 июля 1942 года. Моравек и Пельтан всю ночь кружили по улицам Праги, сбивая со следа гестаповских ищеек, а затем несколько дней переходили с одной квартиры на другую, пользуясь гостеприимством простых жителей, ненавидивших оккупантов. Достав из тайника запасную рацию, Моравек и Пельтан 18 мая возобновили связь с Лондоном. Ежедневно они передавали новые данные о приближающихся на Востоке событиях: крупные переброски вермахта на Восток продолжаются. У границ СССР нацисты сосредоточили три группы армий: «Север» в Восточной Пруссии, «Центр» у Варшавы и «Юг» в Галиции. Сообщалось и о приготовлениях ведомства адмирала Канариса — для операций в СССР создан особый орган управления под кодовым наименованием «штаб Валли» в Сулейовках, под Варшавой. В его ведении будут приданные штабам групп армий мобильные оперативные группы (абверкоманды), которые должны развернуть разведывательные и контрразведывательные операции на территории СССР, включая глубокий тыл.

В середине июня 1941 года, когда до нападения на СССР оставались считанные дни, Моравек установил рацию в квартире Франтишека Мандика в Нуслях, на улице Горной, в доме 10. Отсюда 27 июня радист Пельтан передал шифровку с данными об оперативном плане вермахта на Восточном фронте — в эти первые дни войны Моравек встречался с «Франтой» чуть ли не ежедневно. При этом приходилось соблюдать величайшую осторожность, используя «мертвые почтовые ящики». Один из них находился на старом пражском военном кладбище, где покоились чины еще австро-венгерской королевско-имперской- армии Габсбургов. Для укрытия контейнера служил памятник генералу барону Шипке фон Блюменфельду. Иногда Моравек и «доктор Штейнберг» пользовались для связи телефонной будкой около храма в «Старом мясте», где сообщения укрывались в телефонном справочнике. А данные были исключительно важные. Так, в радиограмме от 27 июня сообщалось о численности немецких дивизий в каждой из групп армий, о том, что к 24 июля должен быть захвачен Смоленск. Германские войска, взаимодействуя с финнами, к 10 июля намереваются прорваться к Ленинграду. До конца июля германские армии должны быть в Москве. Затем операции должны быть нацелены на нефтяные промыслы на Кавказе, в которых будет принимать участие и Италия.

И эта передача чуть было не стала последней. «Функабвер» сразу же нащупал рацию. Моравеку и Пельтану удалось бежать, но рацию пришлось бросить, а приютившие их супруги Мандик были арестованы. Глава семьи — Франтишек Мандик был казнен. Его жена оказалась в концлагере Равенсбрюк.