Игра на двоих (СИ)

Все еще сжимая ладонь ментора, я подхожу к металлическому диску и становлюсь в центре круга. Хеймитч подходит ближе, насколько позволяет диск, и осторожно проводит рукой по моим волосам. Мы молчим: слова потеряли всякий смысл, а то, о чем мы оба думаем, можно прочесть по глазам. Сверху опускается прозрачный цилиндр и разрывает наши сцепленные руки. Я до последнего смотрю в темно-серые глаза ментора, но вскоре диск начинает подниматься, и мне приходится разорвать зрительный контакт. Оказавшись на свежем воздухе, я ничего не вижу из-за яркого солнечного света и нескольких секунд, проведенных в темноте. Поэтому изо всех сил напрягаю остальные органы чувств. И не зря. Звучит голос бессменного ведущего Клавдия Темплсмита:

— Леди и джентльмены, семьдесят третьи Голодные Игры начинаются!

Я открываю глаза. Огромная площадка в форме идеального круга, со всех сторон окруженная густым, труднопроходимым лесом, за которым виднеются скалы. В центре — Рог Изобилия: на этот раз он представляет собой гигантскую пещеру из искусственного камня, наполненную всем, что может так или иначе пригодиться для выживания на Арене. Вокруг тоже разбросаны вещи — чем дальше от Рога, тем меньше их ценность. Двадцать четыре трибута, стоящие на таких же металлических дисках, что и я, равноудалены от пещеры. У нас в запасе шестьдесят секунд до удара гонга и официального начала Игр.

Мне повезло: мой диск расположен сбоку от Рога Изобилия, но не за ним, так что я без помех могу подбежать к правому краю пещеры, схватить оружие и сумку с припасами и убежать. Вот только обратный путь меня смущает: либо возвращаться назад, либо бежать напролом, через всю площадку, рискуя быть убитой подоспевшими противниками. Не теряя времени, я внимательно осматриваю предметы, лежащие на земле перед Рогом и внутри него. Несколько рюкзаков и сумок, свернутая палатка, предметы одежды, всевозможное оружие. Некоторые вещи разбросаны по земле, другие развешаны по стенам (например, арбалет — мечта, конечно, но живой до него мне не добраться — придется лезть вглубь пещеры), что-то лежит на широких плоских камнях.

В поисках ближайших ко мне трофеев я замечаю небольшой рюкзак, приставленный к стене пещеры и крупный камень у самого входа с парой десятков лежащих на нем клинков всевозможных форм и размеров. Если я успею, то смогу получить и оружие, и что-нибудь полезное для выживания. Но если нет, меня постигнет та же участь, что и большинство трибутов нашего Дистрикта. Я прикидываю свои шансы и краем глаза наблюдаю за соперниками. В голове звучат последние наставления Хеймитча: «У тебя есть шанс. Сейчас или никогда». Вдруг раздается взрыв и один из дисков вместе со стоявшей на нем девушкой разлетается на мельчайшие кусочки. На тех, кто стоял ближе всего к месту взрыва, проливается дождь из теплой крови. Достается и мне. Гибель первого трибута отвлекает остальных, и они не замечают, что наши шестьдесят секунд истекли; взрыв заглушает удар гонга. Пользуясь представившимся случаем, я решаю рискнуть.

Дальнейшее происходит словно во сне. Я успеваю подбежать к пещере никем не замеченной. Хватаю рюкзак, закидываю его на спину. Скрывшись в тени пещеры, приближаюсь к камню с разбросанными клинками, окидываю его взглядом и мигом собираю ножи, закрепляя их на поясе. Краем глаза замечаю приближающихся трибутов. Напоследок беру острый тесак — пригодится для ближнего боя.

Оглянувшись, замечаю сумку на длинном ремне. Не устояв перед соблазном, проникаю за ней вглубь пещеры. Забрасываю ее через плечо и спешу к выходу, осторожно двигаясь вдоль стены — в Роге уже вовсю идет борьба за оружие и припасы. На выходе мне все же приходится поплатиться за незапланированную задержку — Тор, парень из десятого Дистрикта добрался до Рога позже всех, но той же дорогой, что и я. Он не успел добыть оружие и, судя по всему, надеется отнять его у другого трибута. Размечтался. Тор прижимает меня к стене и нависает надо мной, держа за шею. Одной рукой я пытаюсь ослабить его хватку, а другой незаметно достаю из-за пояса нож. Спустя секунду парень закатывает глаза и валится на меня. Я размыкаю наши «объятия» и отталкиваю его; первый убитый мной трибут падает на землю. На его груди расплывается темно-красное пятно.