Игра на грани. Навсегда моя

Его слова мурашками прошлись по спине, заставляя мышцы непреднамеренно напрячься.

Я отрицательно покачала головой, получив в ответ жесткий захват на плече. Меня немного напрягало то, что я не чувствовала страха по отношению к этому человеку, хотя все звоночки били тревогу и его поведение прямо указывало, что Марк может быть жестоким и опасным. Но подсознание отсекало эти вводные данные. Мне, конечно, льстило, что такой мужчина как Марк крутится вокруг меня уже второй день, но все же, было что-то спрятано за этим. Загадка, разгадать которую без чьей-то помощи, было нереально. Марк был рядом не просто так, и глядя в его холодные глаза после сказанной фразы, было очевидно, что им движет далеко не любовь ко мне. А если учесть его гнусный шантаж теми фотографиями, всё это означало лишь одно — я еще не докопалась до истиной причины зачем я ему нужна.

— Мне больно. Пусти.

— Думаешь, что сможешь уйти? Так вот намотай на свои извилины, Колесникова, попытаешься исчезнуть, и я выложу все фотки в сеть и закопаю репутацию твоих родителей.

Его хватка ослабла, и я, выдернув руку с телефоном, резко отстранилась и спрыгнула с кровати. Это было крайне необдуманно и в итоге вышло неудачно. Ногу тут же пронзила адская боль, от которой закружилась голова и все стало черным. Опять.

* * *

Когда я пришла в себя, Марк орал на какую-то девочку в больничном костюме, возможно, это была медсестра. Что он от нее хотел я так и не уловила, потому что, увидев меня в сознании, практически сразу он прекратил и подошел ко мне. Девушка пулей вылетела из палаты.

— Вика, тебе нужно поесть, — он сказал это нежно и ласково и потом добавил протяжно, — пожалуйста.

Я обратила внимание, что на столике стояла еда на подносе, всякая разная, даже был мой любимый хачапури. Марк поднял поднос с едой и переставил его на кровать. Когда я присела, подтянув к себе ноги, Марк открыл картонный стакан и передал его мне, вместе с ложкой. Там был бульон. В детстве я очень любила именно такой бульон, прозрачный и без лишней начинки. Мама уже в тарелке украшала бульон свежим нарезанным укропом. Этот суп был из ресторана и без укропа.

Когда мой взгляд упал на больную ногу, я отметила, что она снова перемотана эластичным бинтом. Марк. Зачем он так заботится обо мне, и одновременно угрожает. Вполне возможно, что его психическое состояние не поддается описанию в пределах нормы, скорее всего, он ненормальный псих. Других объяснений у меня не было.

— Если ты не поешь сама, врач сделает тебе капельницу и зальет в тебя энтеральное питание.

— Что ты мне постоянно угрожаешь?! Это из-за тебя мне вообще-то так плохо! — фыркнув, я взяла стакан с супом и ложку.

— Прости. Каждый раз, когда ты отключаешься, мне страшно.

Он присел на кровати и наблюдал за тем, как я помешиваю ложкой суп. Мне, действительно, нужно было поесть, сил совсем не было. Но его слова только добавляли вопросов в моей голове.

— С чего это тебе становится страшно за меня?

Как же он меня я достал за последние два дня. Раньше наши отношения мне нравились больше: секс без обязательств и по домам. Хотя нет, я уже тоже схожу с ума, кажется, по этой же причине я его и бросила, кроме секса у нас не было ничего. Так что мне тогда нужно? Одно я знаю точно — угроз и шантажа я не вынесу, уж лучше быть без отношений, чем состоять в таких.

— Вика. С тобой так сложно. — Марк потер пальцами переносицу и прикрыл глаза. Это со мной-то сложно! Ха. — Иногда мне хочется отлупить тебя по заднице!

Я поднесла ложку с супом ко рту и замерла.

— Как много страсти, Марк.

Он скорчил рожицу и показал мне язык. Надо же, он и так умеет! Мне стало смешно, но я побоялась пролить суп.

Начав есть, я искоса посматривала на Марка, который достал телефон и стал просматривать почту. Это было интересно и, так как я хорошо видела его экран, то все мое внимание устремилось туда. Но, к сожалению, ничего полезного для меня не попадалось.

— Вик, — Марк оторвался от телефона, когда я доела суп и поставила картонный стакан на тумбочку. — Мне нужно будет уехать. Завтра придут все твои анализы и врач решит какое лечение выбрать. Я приеду вечером, возможно, мне разрешать забрать тебя домой.

— В смысле, разрешат?!

Он что, собрался меня тут закрыть?

— Детка, то, что с тобой происходит, явно не норма. Неужели ты сама не понимаешь?

Я вспомнила всю знакомую мне ненормативную лексику русского языка и выдала ему в ответ на повышенных тонах, но Марк и бровью не повел. Я распиналась, доказывая, что он мне никто и не имеет право оставлять меня в больнице без моего согласия, обзывалась и угрожала полицией, но надежда, что он изменит свое решение таяла на глазах. Его спокойствие жутко бесило.

В приступе ярости я выгнала Марка из палаты, а он, не сопротивляясь, собрал свои вещи и ушел. Только потом я поняла, что осталась без телефона, документов и денег. Хорошо, что хотя бы еды оставил, ненормальный псих!