Игра на грани. Навсегда моя

Неожиданно он сделал шаг ко мне. Я отшатнулась, но спиной уперлась в стену. В этот же момент, выставив руки перед собой и пытаясь хоть как-то защититься, но понимала, что это — лишь иллюзия. Ничто меня не защитит от него.

— Вика, что вообще в твоей голове творится? Объясни? При чем тут убийства?

П-ф-ф, теперь он все будет отрицать?

— Ты! Да ты сам меня довел, придурок!

Марк сделал еще шаг, и наши тела соприкоснулись, отчего миллиарды угольков вспыхнули под кожей. Контакт с ним всегда был на грани моих ощущений, но теперь еще прибавился страх, поэтому я не просто грелась на этих углях, а сгорала дотла.

— Тебя как с цепи сорвало, когда ты приехал на выходных. Мы расстались, а ты стал мне угрожать, шантажировать старыми фотками, устроил пожар в моем доме, закрыл меня в больнице без связи, а сейчас хочешь отнять имущество! А еще ты сказал, что мне повезло, что меня не убили в том клубе, так скажи мне, это все ты считаешь нормальным?! И как, черт возьми, у тебя оказались те фотки?

Я честно старалась говорить ровным стальным голосом, но в конце все же сорвалась и перешла на крик, выплескивая слова как кислоту прямо ему в лицо.

— Ты права, меня действительно, как с цепи сорвало, когда ты решила бросить меня. — Он ладошкой провел вверх по моей руке, останавливаясь на плече, вжимая меня в стену. — Но я не позволю тебе это сделать. Вернись ко мне, Вика, по-хорошему, м? Как будет по-плохому, ты частично видела, но я способен и на большее.

Его рука сместилась мне на шею, и, хотя Марк не сдавливал горло, но казалось, что силой своей мысли, он меня душил. Чертов абьюзер.

— И что мне нужно будет делать? Спать с тобой?

— Угу, всю жизнь. — Не убирая руки, он губами прикоснулся к моей скуле и провел к уху. — Выходи за меня?

Псих. Он бы еще нож воткнул и задал такой вопрос.

Я стояла не то, чтобы не шевелясь, а даже не дыша, представляя себе всю жизнь рядом с этим больным на голову чудовищем. Так долго я притворяться не смогу. Но здесь и сейчас нужно принять решение, или продолжать воевать заранее проигранную войну, или сделать вид, что принимаю его условия, чтобы выиграть время и поискать другие варианты. Выходить за него по-настоящему — самое безмозглое решение, которое можно было бы принять: он либо замучает меня сексом в браке, либо убьет, в обоих случаях ничего хорошего мне с ним явно не светит.

Пока я размышляла над его предложением, Марк немного отстранился и посмотрел мне в глаза. Его синие глаза — холодные и острые, как ножи, выжигали каждый нерв, заставляя сердце биться быстрее, а пальцы судорожно сжиматься. В них не было ни осуждения, ни жалости — только бесконечное любопытство, и неукротимое желание узнать, что я скрываю, какое решение приму. И это было даже не просто любопытство. Это было нечто большее — что-то, что заставляло меня чувствовать себя уязвимой, словно вся моя жизнь была открытой книгой, страницы которой он мог перелистывать с каждым взглядом.

— Ладно, — не выдержав его взгляда, шумно выдохнула я. — Только ты должен сделать нормальное предложение, в каком-нибудь красивом месте и с кольцом.

Моей новой целью стало — заставить Марка поверить в то, что я буду с ним и обзавестись личной свободой. Он должен быть уверен, что я говорю искренне.

Но Марк не дурак, к сожалению. Он сузил глаза и, отпустив меня полностью, всучил дарственную с ручкой.

— Подписывай, и я положу ее в сейф на случай, если ты передумаешь.

Это было ожидаемо. Ну что ж, кто не рискует… Я поставила подпись и вернула ему бумагу.

— Отлично. Дело твоей мамы закроется после нашей свадьбы, так что в твоих же интересах быстрее закончить курс лечения в больнице и заняться подготовкой к свадьбе.

Хах. Это самый нелепый контракт, на который я когда-либо подписывалась в жизни. Хоть он и составлен только на словах. Стать женой этого ненормального будет сродни самоубийству.

В моих планах было встретиться с родителями и обсудить всю ситуацию. Проблема заключалась только в том, что мне придется рассказать про события в том клубе, иначе им будет непонятно чем конкретно Марк меня шантажирует. А кстати!

— Марк, ты так и не сказал, где ты раздобыл те фотки? — он спрятал бумаги за спиной и расплылся довольной улыбкой.

— Какая разница, Вик? Главное, что пока правообладатель этих фоток — только я.

— И что, тебе нормально смотреть как я спала с другим?

Мне было важно вывести его и прощупать его границы. Марк лишь усмехнулся.

— Если бы я увидел того, с кем ты спала, убил бы на месте. А на тех фотках вроде ничьих членов нет, только твое голое тело.

Может быть, но только чей-то член все же лишил меня девственности тогда. Хах. И хотя я уже вычеркнула ту ночь из своей памяти, но свежие фотографии вновь всколыхнули волну стыда за принятое три года назад решение.