Игра на слух

— Что с ней делать, спрашиваю? — повторил впорос Малыш. — Мы-то знаем, на что идем, а ее с собой брать — чистое убийство.

Вот черт его дери, прямо сообщество телепатов…

— Назад отравлять — тоже убийство, — буркнул я, набивая трубку, потом поднял глаза на Малыша — и остолбенел. А он смотрел на Ларико — и я глазам своим не поверил: на его хищной, обветренной бородатой физиономии проступала самая неподдельная нежность.

Он, врубившись, что я на него смотрю, снова стал прежним Малышом — боевым, деловитым и собранным:

— Дать крюк хотя бы до Пещер мы никак не можем. А она долго не выдержит, ей такое пережить пришлось…

— Знаю, — сухо откликнулся я. Мастера мы все же проблемы себе на голову создавать… И так, с бухты-барахты, тут ничего не решишь. Хотя… Может, Малыш уже просчитал вариант, что мне его стоит отправить обратно? Но без него боеспособность отряда снизится разом процентов на сорок, и он это знает. А если отправлять не его, то кого же? Не меня, это точно. И не Дикса. Секретник во-первых, не согласится, во-вторых, я ему все равно не доверяю. А потом, такой прямолинейный тип обязательно во что-нибудь влетит. Хромой — этот уж больно криволинейный, хотя и связан клятвой. И, кстати, связан он ей до тех пор, пока продолжается поход, а если я его отправляю назад, то для него поход окончен, а тогда уж жди каверзы… Одну ее отослать — куда? Да и не сможет она в одиночку через У и Гэлфост пробраться. А если и сможет, так ее тоже институтская агентура разыскивать продлжает… Да еще и такое соображение: если отправляем двоих, не меньше трети припасов им с собой отвалить придется, а мне до сих пор как-то непонятно, сможем ли мы их по дороге пополнить…

Да что это я?! Вот ведь — в роль вошел, прикололо дурака командовать… А в данном случае я не столько командир, сколько должен человеком остаться попробовать. И, в конце концов, мое право командира еще и в том, чтоб дать Малышу пинка под задницу и решительно заявить: «Забирай ее и катись, встречаемся в Пещерах.»… И как раз не имею я никакого права с собой их на смерть тянуть, там, за Ингерном, разборки уже предстоят не на кулаках и мечах, а с помощью Силы.

Я уже было набрал в грудь воздуха, чтобы напутствовать Малыша крепким матерком, но он внезапно усмехнулся и хлопнул себя по коленям:

— Ничего не попишешь, придется мне при оруженосце быть…

— А ее ты спросил?

— А куда ее одну отправишь?

— Малыш, ты что, не понял? Сегодня ты вместе с ней уходишь обратно на восток.

Малыш страшно выкатил на меня глаза:

— Головушку тебе не напекло часом?

— Повторяю еще раз: забирай ее и топай назад. Все ясно?

— Слушай, командир хренов, ты что — хочешь тут один с тремя крокодилами остаться?!

— Ты не забывай, солнышко мое оранжевое — я тоже крокодил. Только покуда сытый, — жестко отчеканил я. Раз уж приходится в крутого командира играть — я это делать буду так, как нравится мне, а не так, как нравится кому-то еще: всем этим Лигам, Орденам и Братствам.

— Хватит выступать, Ученик Чародея. Дело закончится еще одним трупом, на сей раз — твоим.

— Малыш, пойми одну простую вещь: она будет обузой, это раз. А второе: я уже говорил, что к чародейским заморочкам я тебя близко не подпущу. С Воденвиртом мне без дураков играть придется.

— Это твое дело, не хочешь — не подпускай.

— Ну так уматывай! — хоть бы обиделся он, что ли… А он, не обратив внимания на мой тон, усмехнулся криво:

— А теперь сам подумай, куда нам возвращаться? В Пещерах мы не при делах, базы у озера больше не существует, Мастер твой нас на порог без тебя не пустит, Хранитель этот — тоже. Да еще и эсбешники нас ищут.

— Так у вас будет шанс выжить.

— Этот шанс у нас есть, пока мы кучей держимся. А у тебя он — единственный.

— Я о себе сам позабочусь. А ты о ней подумай.

— Нечего обо мне думать, Ордынцев, — голос Ларико за моей спиной прозвучал так неожиданно, что я даже вздрогнул. Вот змейство, слышала все! А она продолжала ровным голосом:

— И не берите в голову, обузой я не буду. Езжайте куда ехали, только меня с собой прихватите.

— Ты думаешь, там курорт?

— Ладно, — она махнула рукой, — только в благородство не играй.

— Нет, это кто из нас еще играет?! Я практическими соображениями руководствуюсь…

— Ордынцев, ты ведь меня знаешь?

— Еще как.

— Ну так вот что я тебе скажу: деваться мне некуда, я если что за вами в эти ваши степи пешком уйду.

Насколько я знаю, с нее станется…

— Выискалась декабристская жена… Я ж не бросаю тебя в одиночестве, хватай этого рыжего остолопа — и вперед. А то она еще меня шантажировать будет!

Этот сволочной конкурс благородных сердец мне потихоньку на нервы действовать начинает…

— Малыш тебе все по делу сказал. Без тебя нам идти некуда. А тебя без нас грохнут.

— Хоть бы уж тем, что подслушивала, не хвалилась.

— А почему бы и нет? Тоже уметь надо, а потом, вы так тут орали — в Левосте слышно.

— И, кстати, о Левосте, — влез Малыш. — Адары там всех наверняка на уши поставили. Ее в лицо знают, меня тоже запомнить могли, так что делай выводы. Хоть на это ума у тебя хватит?

Резонно, что и говорить… И все равно, не люблю, когда меня переспорить удается.