Игра на слух

— Например, то, что те из наших, из Преисподней, кому удалось вырваться с реабилитации, гибнут при странных обстоятельствах: тонут на мелких местах, хватаются за оголенные провода… Хотя тут преобладают автокатастрофы. После шестого случая те, кто на реабилитации, решили не рыпаться. Реабилитация — это ведь, по сути, курорт… Да совмести это с гибелью группы «Плутон»… И причины гибели не установлены.

— Крысы, — пояснил я. — Много крыс.

Миллер снова издал протяжное хмыканье, потом задал совсем не тот вопрос, которого я ожидал:

— Так… А правда, что вы, паранормальные, можете животными управлять?

— Кто-то может… Погоди, а ведь действительно, забавно получается… Считаешь, есть связь с «Изумрудом»?

— Я считаю, в Институте есть некая группа, которой очень мешают наши исследовательские команды в Преисподней.

— А кто это?

— У меня только гипотезы. А их я тебе навязывать не хочу. Лучше будет, если ты свои выстроишь. Да у тебя и шансов во всем разобраться больше, чем у меня…

— Допустим, что так… ладно, мне уже Торана менять пора. Пойду, пожалуй.

— Счастливо отдежурить.

Я поднялся, пристроил в карман бутылку, закурил и вышел в холл.

Так, а тут баталия в самом разгаре: Рогожин, красный от волнения, размахивая сигаретой, яростно втолковывает Шифману:

— Да ты хоть знаешь, о чем говоришь-то? Я ж на Эр-четвертой работал, семьсот пятнадцатая ей никуда не уперлась!

Шифман развалился в кресле, всеми порами источая ехидство:

— Ага… Эр-четвертая новее. Лампочек красивых на пульте больше. И, главное, куда больше энергии жрет.

— Зато коэффициент разрешения…

— Да какой там коэффициент? На семьсот пятнадцатой, нормально отстроенной, я тебе еще круче сделаю!

Моего присутствия они не отразили. Я постоял немного, сиротливо прижимая к боку бутыль, потом рискнул вклиниться:

— Мужики, наверх как попасть?

Рогожин на секунду отвлекся:

— Та дверь, потом налево… Вот если сделаешь — с меня ящик коньяку.

Поразительно! Никакого уважения к Чародеям! Я поплелся в указанном направлении.

— Принимается. Меченосец, разбей.

Я обернулся на пороге, разъединил руки коротким импульсом Силы и двинулся наверх. Пусть знают, с кем дело имеют…

Наверху оказался узкий люк. Наверно, та самая «голубятня», про которую Эрик говорил. Во всяком случае, Торан обнаружился именно там. Кроме него там оказался Коллинз, сидящий на корточках у стены с ручным пулеметом на коленях. Лиц я, правда, не разглядел — только-только светать начало…

— Меченосец?

— Я за него. Что слышно?

— Глушняк, — сообщил Коллинз. — Намерзлись только зря.

Неудивительно. С чего б тут тепло-то было — стекол нет… Обзор, наверно, классный, да что толку, темнотища…

— Согреться хотите? — я вынул бутыль.

— Дело, — одобрил Коллинз, отпив разом чуть не половину и передавая эстафету ТОрану. Тот придирчиво оглядел бутыль, глотнул, передернулся:

— Слишком крепко.

Я поежился, обхватил себя за плечи:

— А тут не жарко…

— На, — великодушно бросил Коллинз, сняв с плеч новенький черный бушлат и передавая мне.

— О, Аллах! И этот мародер!

— Брезгуешь? Давай обратно.

— Щас… — я запахнулся поплотней и тоже глотнул — чисто для поддержки компании. Холодок никуда не делся. Не слишком на опасность похоже… Но другой мир есть другой мир, все ощущения надо на десять раз перепроверить. Что-то тут нечисто, уж это я знаю…

— Торан!

— Да? — теперь из люка торчала только его голова. Вниз торопится, замерз…

— Ты что-нибудь чуешь?

— Ляд его знает. Далеко. Но что-то есть.

— К нам отношение имеет?

— Вряд ли, — голова исчезла.

— Торан! — гаркнул я в открытый люк.

— Чего тебе?

— Давай-ка все же проясним обстановочку. Поднимись на минутку.

— Ладно, — с явной неохотой поворчал он.

А ведь была у меня некая идея на этот счет, причем конкретная… Что-то наподобие того, что во время боя с Ночными Охотниками было… Только там я для начала здоровенной костью по чану схлопотал. Ох, боязно мне экспериментировать… А куда денешься?

— Так что ты там придумал? — Торан демностративно поежился.

— Дай-ка я для начала с твоим Камнем законтачу.

— Это еще зачем?

— Слушай дальше: как только пойдет контакт, начинаешь меня обрабатывать, — я постарался говорить тоном, не допускающим возражений. Сработало: Торан понял, что я не шучу и деловито осведомился:

— Как именно?

Попробуй-ка тут что-нибудь на словах объяснить… Наконец меня хватило на то, чтоб мысленно бросить ему простенькую схемку. Он понял, нахмурился:

— Не стоит…

— Другие варианты есть? Решай быстрее, времени не навалом.

— Ладно, — для такого решения ему явно пришлось выдержать серьезную внутреннюю борьбу — в Ордене такие фокусы строжайше запрещены… Ладно, все равно, приедет — Грентвигу доложит, пусть на том и успокоится…

Работа с чужим Камнем — занятие не из самых легких. При этом получаешь нечто вроде электрошока. Но так или иначе, подобие связи мне установить удалось, а потом Торан обрушил на меня свою Силу.

В глазах потемнело, я ощутил, что желудок куда-то проваливается. Да, иллюзия полета присутствует… Только мешает дергающаяся под веками косая восьмиконечная звезда.