Игра на слух

Наконец мне удалось ее отогнать и, похоже, я обрел зрение Камня: окрестности с высоты птичьего полета, да еще в виде абстрактной картинки. Но четко могу определить одно: по лесу движутся небольшие предметы. Какая-то техника, вроде бы. На каждом, насколько могу судить, два-три человека… Железная гусеница на дороге… И она не один предмет. Много железа. И все нацелено сюда.

Когда все закончилось, я обнаружил, что сижу на полу и трясусь крупной дрожью. Торан наклоняется надо мной:

— Ну, что?

Нахожу в себе силы подняться:

— Тревога. Они километрах в шести.

— Это сколько?

— Около лиги.

Торану уже никаких объяснений не надо, кубарем летит вниз по лестнице с воплем:

— Тревога!

Скатываюсь следом, тут же налетаю на Эрика:

— Что?!

— Идут. С северо-востока, лесом — что-то вроде снегоходов, около десятка. По дороге — несколько машин. Минут через десять здесь будут.

— Так, — Эрик сразу подобрался. — Коллинз!

— Слушаю.

— Бери кого-нибудь, Славу, например. Сядешь поближе к дороге. Устрой ребятам соло на гитаре.

— Понял.

— Абрам, девчонок в подвал. Пусть не вылезают, пока все не кончится. Мик…

— Стоп. Надо с Германом связаться. Уж очень там народу много. Полсотни минимум.

— Ч-черт!

— Вот именно, — буркнул я, закрывая глаза.

Вот уж по связи у меня технология более-менее наработана. Расслабиться. Представить предельно четко лицо вызываемого объекта… И ни фига. Что за дьявольщина?.. Ладно, на бис… Результат тот же. Ну, раз пошла такая пьянка…

Опять вызываю в памяти физиономию Германа, на сей раз с полным напряжением — и принимаюсь со всей дури садить по ней морзянкой, голой энергией: три коротких импульса, три длинных, три коротких, вся серия снова…

Когда мне показалось, что на другом конце «провода» что-то зашевелилось, я резко оборвал контакт. Эрик уже куда-то ушился, теперь рядом находился только Торан — вид у него был крайне удивленный, чтоб не сказать — глупый:

— Что это было?

— Связь. У тебя ножа лишнего нет?

— У тебя же… — он показал глазами на мой автомат.

— С ножом надежней.

— Держи, — он выдернул из-за пояса кинжал, перебросил мне, я опустил его за голенище:

— Вот теперь повоюем, — странно, никакого мандража не чувствую, скорее нетерпение. Как все-таки приятно, когда нужно не думать, не вспоминать, а действовать… Рефлекс Преисподней.

Я скатился по лестнице, тут же снова напоролся на Эрика:

— А ты куда?

— Пока время есть, выберу точку.

— Сидел бы в доме, а? Если тебя треснут — все насмарку.

— Фигушки, я себя больше убивать не дам. С меня хватит.

— Ты думаешь…

— Я думаю, два Чародея — больше чем один. Все, ни пуха!

Пропустив пожелание отправиться к черту, я выскочил в распахнутое окно, откуда-то из лесу ударила первая, пока еще далекая очередь. Пошла руда… Как мне все это уже надоело!

Зигзагами, почти по колено проваливаясь в снег, бегу к лесу, стараясь держаться в стороне от дороги. Надсадный рев моторов все ближе. Бросаюсь под прикрытие упавшего дерева, сжав автомат. Эх, гадство, как это я не допер перчатки взять?.. Руки того и гляди к стволу примерзнут. Не обращая внимания на снег, набившийся в рукава, напрягаю зрение, чтоб разглядеть, что там, в сотне метров, на дороге. Светать только начинает… И в голубоватом снежном сумраке движется что-то тяжелое, с погашенными фарами. Такую штуку я на лесопилке видел, только тут окна закрыты стальными щитами с прорезями… Здоровенная, гадина. И явно предназначена для того, чтоб ломать.

С интервалом метров двадцать за монстром следует что-то компактное. гусеничное. Торчит короткий хищный ствол. Пулемет? Пушка?.. Со стороны виллы — ни звука. Снегоходы должны уже на подходе быть, но их стрекотанье не различишь в тяжелом гуле моторов. Вижу теперь и третью машину — крытый грузовик. Мать их за ногу, ну чего ждут?! Почему Коллинз не стреляет?

Земля подо мной грузно содрогается, грохота не слышу, только тупой гул, передовую машину подбрасывает, она одевается пламенем, но продолжает по инерции нестись вперед, еще два разрыва, огненный шлейф метров на двадцать… Громадное колесо, словно живущее собственной жизнью, несется, полыхая, по дороге, врезается в стену, рассыпая снопы искр…

Вторая машина — приземистая гусеничная черепаха — замирает, но оживает ствол, начинает часто-часто дергаться взад-вперед. Чж-жах! Чж-жах! Скорострельная пушка. Это плохо… Успеваю заметить дымный след из леса, с другой стороны дороги, броня черепахи начинает словно светиться изнутри, орудие замолкает, глухой взрыв… Летят к небу яростные и веселые чадно-оранжевые языки. Молодец Коллинз… Е-мое, да его ведь эти, на снегоходах. с тыла обойти могут!