Игра на своем поле

Оставшись вдвоем, друзья закурили.

– Серж, тебе тоже отдохнуть обязательно надо. Порцию микстуры – и на бочок. Свалиться ночью ты права не имеешь.

– Еще минутку, Гера. У меня не то что предчувствия нехорошие… Нет. Свое дело мы выполним. Но все больше и больше людей оказываются причастны каким-либо краем к происходящим событиям. Конечно, каждый из них конкретно ничего не знает и не может даже догадываться, но если суммировать все их отрывочные знания, проанализировать, то можно очень близко подобраться к нашим реальным целям.

– Да я сам об этом постоянно тревожусь. Надеюсь на то, что с нашими противниками злую шутку сыграли их же удачные и эффективные действия: они успокоились, перестали настороженно относиться к, казалось бы, незначительным фактам. Но картина может мгновенно перемениться.

– Вот я и боюсь, что так случится. В этом случае на нашей стороне останется только одно преимущество – время. Мы их уже опережаем изначально, а сколько они еще потеряют, пытаясь разобраться…

– Остынь. Пока еще ничего не началось. Тебе не кажется, что мы с тобой даже ролями поменялись, а? Теперь я ободряю, а ты сгущаешь краски.

– Ладно, – Сергей хлопнул здоровой ладонью по планширю борта, – проблемы будем решать в порядке их поступления.

Звонок, раздавшийся в кабинете начальника отдела УФСБ, был по внутреннему телефону, поэтому генерал вовсе не торопился поднимать трубку. Подождут.

– Да!

– Это полковник Квочко!

– Слушаю вас, Юрий Иванович, – генерал мгновенно уловил легкую заминку собеседника и насторожился.

– Я просматривал обзор донесений, товарищ генерал, и обратил внимание на в общем-то незначительное сообщение. Оно даже в нашу сводку попало, вероятно, по инерции: сейчас мы этим делом уже не занимаемся вплотную, по вашему приказанию…

– Ближе к делу, полковник! – Это его чертово многословие!

– Так вот, плавбаза «Свияга», завершив работы в Баренцевом море, возвращалась на базу в Североморск. На входе в Кольский залив на ее борту начался пожар. «Свияга» временно потеряла ход и была транспортирована буксирами в губу Ханта. Материальные потери незначительны, жертв среди личного состава нет. Я не был уверен, стоит ли уточнять эти данные…

– Да, полковник, разумеется, уточнить, – генерал, до этого разговаривавший стоя, теперь присел на стул, переложил в другую руку трубку телефона и начал шарить в выдвижных ящиках стола в поисках сигарет.

– Я позволил себе взглянуть на материалы, которые теперь передаются в третий отдел. Оперативное реагирование – это не их профиль. Поэтому докладная записка от агента на «Свияге» ничем не привлекла их внимания. – «Господи, когда же ты разродишься наконец?!» – Собственно, агент не делает никаких обобщений и выводов. Он лишь сообщает показавшийся ему странным факт, что в один из дней с утра аккумуляторная батарея АПИСа оказалась полностью разряжена, в то время как все приборы, счетчики, самописцы не зафиксировали за это время никакой работы лодочных механизмов. Батарею в течение дня успешно зарядили, что говорит об отсутствии в ней неисправностей. В экипаже АПИСа этот вопрос не обсуждался, поэтому агент не счел возможным уточнять что-либо у командира.

– Полковник, – после минутной паузы, во время которой собеседник вежливо молчал, голос генерала опустился на целую октаву, а слова он выговаривал отрывисто и коротко. – Сейчас я задам два вопроса. Ваши ответы должны быть предельно короткими. Если не можете сразу ответить, скажите «нет», «не знаю». Вам понятно?

– Так точно!

– Первый вопрос: упоминаются ли в сводке об аварии на «Свияге» какие-либо фамилии? Можете отвечать.

– Нет, не упоминаются.

– Второй вопрос: разрядка батареи произошла до или после природного тектонического разрыва в Баренцевом море?

– До!

Генерал почувствовал, что он стоит один посередине ярко освещенной комнаты. Где ему знакома каждая вещь. Внезапно гаснет свет. В непроглядной темноте генерал протягивает руку, чтобы опереться на стол, но рука проваливается в пустоту. Шагнув по инерции вперед, он вдруг больно ударяется головой об угол шкафа, которого только что вообще не было в комнате! Его охватывает страх. Не конкретная боязнь чего-то определенного, а детский всеобъемлющий ужас, спрятаться от которого можно, лишь забившись на корточках в дальний угол и, засунув голову между колен, прикрыть ее руками. Но углов в комнате тоже нет! Под колени ударяет невесть откуда взявшийся стул. Генерал падает на него, задыхаясь, вскрикивает и…

Вспыхивает свет. Все на своих местах. Он сидит на стуле у стола, только как-то странно, боком. В руке телефонная трубка:

– Товарищ генерал?! Простите, не разобрал ваших последних слов. Я хотел уточнить по первому вопросу. Действительно, в сводке фамилий нет. Но я связался с Главным штабом ВМФ, а те по моей просьбе – со штабом Северного флота. В ликвидации пожара на «Свияге» участвовал, как положено, весь личный состав и команды двух спасательных судов. Непосредственно в аварийном отсеке находились матросы Бердин и Руктаев, капитан третьего ранга Казаков и капитан второго ранга Милецкий, командир АПИСа.