Игра на вылет

Чарли подошла к ее импровизированной мастерской и заметила, что из-за шкафчиков за ними наблюдают две другие теннисистки. Чарли могла их понять. За те несколько минут, что ее не было, Моник умудрилась пристрочить вдоль нижнего края юбки тонкую ленту из черной кожи.

– Боже мой, вы прямо сейчас это сделали? Подождите, когда вы успели? И как? Моник, юбка выглядит потрясающе, но я не могу носить кожу на корте. Вы же понимаете, правда?

Моник фыркнула.

– Хватит говорить, раздевайтесь. Быстро.

– Но это – кожа!

– Это кожаный акцент, – поправила Моник. – Догола. Скорее.

Чарли взглянула на настенные часы. Чтобы успеть сделать весь комплекс растяжки и разогрева, через десять минут надо быть на корте. Чувствуя на себе взгляды двух девушек, наблюдающих за каждым ее движением, Чарли снова вылезла из бирюзового платья. Сначала она натянула черные шорты – почти такие же, какие носила обычно, только на заднице пришиты буквы Ш и С из блестящей ткани. Одна на левой ягодице и одна на правой, если точнее.

– Юбка задирается, наверное, миллион раз за матч? И весь стадион смотрит на вашу задницу, я права?

Чарли кивнула.

– Полагаю, именно поэтому мужчины смотрят женский теннис, – с видом знатока объявила Моник. – Было бы совершенно непростительно, если бы мы не воспользовались такой возможностью брендинга.

– Аминь, сестра! – сказала из-за шкафчика одна из девушек. – Моей заднице брендинг тоже не помешал бы. У вас больше нет букв?

Все засмеялись. Чарли прикрыла обнаженную грудь руками и слегка попрыгала перед зеркалом. Как и предсказывалось, ее юбка взлетала, и серебристые инициалы были хорошо видны.

– Теперь это.

Моник вручила ей черный спортивный бюстгальтер «Найк», который Чарли примеряла раньше, только теперь на спине, на месте пересечения трех бретелек, были пришиты кристаллы.

– У вас что, с собой и степлер для стразов? – спросила изумленная Чарли. Она натянула бюстгалтер через голову и с облегчением констатировала, что место, где Моник нашила стразы, прикрыто изнутри мягкой шелковистой тканью. Бюстгалтер был таким же удобным, как обычно, – даже лучше.

– Да.

– Я шучу!

– А я нет. Настоящий «Бидаззлер» из рекламного ролика начала девяностых. Плюс, на всякий случай, два запасных с «Ибея». Иначе я бы погибла. Вот, наденьте топ.

Моник взяла стандартный «найковский» топ на бретельках и ножницами вырезала на спине дырку размером с пиццу – чтобы открыть загорелые лопатки Чарли и стразы на ее спортивном бюстгальтере.

– Здорово смотрится! – крикнула Карин Гейгер и показала большой палец. – Мне тоже надо что-то такое попробовать, – засмеялась она, проводя руками по своим крупным квадратным бедрам.

– Спасибо. – Чарли улыбнулась. Следовало признать: она была согласна с Карин.

Уже без уговоров она натянула теннисную юбку. Хотя кожаный кант оставался заметен, ее ног не касалось ничего, кроме шелковисто-мягкой ткани. Выглядела юбка нескромно, зато была очень удобной.

– Как вы это сделали? Вы волшебница!

Моник только отмахнулась.

– Теперь волосы.

– Я заплетаю волосы в косу. Это не подлежит обсуждению! – крикнула Чарли.

Наряд выглядел прекрасно и ощущался на удивление удобно, но коса должна остаться. За многие годы она перепробовала все – головные повязки, высокие и низкие хвостики, пучки всех размеров, – однако комфортно чувствовала себя на корте только с одной длинной косой. Она стягивала волосы лентой на макушке, заплетала хвост в косу и закрепляла косу простыми резинками – иногда вплетая в косу цветную ленту. Выбившиеся пряди сбрызгивала лаком для волос. И, если было очень жарко, надевала на лоб тонкую эластичную ленту.

– Знаю, знаю, с косой шутить нельзя, – сказала Моник, закатывая глаза. – Вот, сначала это.

Чарли приняла от нее две блестящие заколки и сунула их в рот. Обеими руками собрала свои темные волосы в хвост на затылке и перевязала его. За десять секунд сплела широкую косу и сбрызнула пряди лаком.

– Готово, – сказала она, мотая головой и косой, чтобы убедиться, что все в порядке. – Так мне нравится.

– Вы ведь иногда надеваете повязку на голову? Или козырек?

– Я могу надеть эластичную повязку, когда очень жарко, но лишь потому, что волосы впереди вылезают из хвостика и прилипают ко лбу. Козырек – нет. Кепки – нет. Я не люблю тени, которые они бросают на лицо: это мешает оценить глубину удара и скорость мяча.

– Угу, – пробормотала Моник, явно ничуть не заинтересованная теннисными деталями. – Просто дайте мне попробовать кое-что, хорошо?

Две другие девушки закончили переодеваться и ушли. Чарли подумала о том, где сейчас находится ее соперница. Их вызовут на корт менее чем через пять минут. Может, она уже там?

– Что вы хотите попробовать? Признаю, у меня были сомнения, и я до сих пор не уверена, что это отличная идея – играть в тридцать два градуса жары во всем черном, – но мне правда нравится, как это выглядит.