Игра на выживание

Я занимаю.

Как же быстро все происходит. И как просто.

– Прежде чем слушания продолжатся, – объявляет Алый жакет, – совет на пару минут вернется к рассмотрению письменных представлений по смягчающим обстоятельствам.

Они совещаются, передают друг другу по столу глобальные документы, сверяют документы со своими нанонетами. По всей видимости, читают то, что написала от моего имени бабушка. И от имени Питера. Совещаются достаточно долго для того, чтобы Эстер передвинула пистолет от Алого жакета к Черному костюму тридцать пять – сорок четыре.

В результате именно он просит меня снова встать и говорит:

– Совет обратил внимание на то, что вы отказались заполнять страницы Предварительного кредита в вашем глобальном паспорте. Это так, мисс Бейн?

– Да, – отвечаю я. – Все верно.

– Могу ли я вас спросить, почему вы отказались, мисс Бейн? Но прежде чем вы ответите, хочу предупредить, что суд против того, чтобы направить годы мистера Маккинси против вас.

– Я не стала заполнять страницы Предварительного кредита, так как не рассчитываю выйти из этого суда живой, – отвечаю я.

Все, кто уже давно задремал на обитых красным бархатом стульях, проснулись. У всех поотвисала челюсть.

– Будьте добры, объяснитесь, – просит Черный костюм.

Я объясняю:

– Мне пятнадцать лет. Это возраст, когда я могу подарить свои годы. Сколько бы мне ни присудили сегодня за незаконное перемещение, все оставшееся я намерена подарить моему брату.

И я показываю на мальчика.

В зале начинается галдеж. Становится понятно, кто из публики – журналисты. Эти женщины и мужчины, которые пришли на суд только потому, что в роли обвиняемой будет внучка Верховного канцлера, теперь по-настоящему возбудились.

Я представляю, как они печатают свои заголовки:

«На Камне пролита первая кровь! Правосудие в действии! Смерть, которую можно попробовать на вкус!»

Громкие восклицания и сдавленный шепот. Но для меня все это фоновый шум. Значение имеют только два голоса.

Один принадлежит бабушке. Она не может сдержаться и вскакивает на ноги. Хотя и поклялась не принимать участия в сегодняшнем процессе.

– Это не может быть законно! – резким голосом заявляет она, пытаясь взять под контроль ситуацию. – Обвиняемая в незаконном перемещении дарит свои годы жизни тому самому нелегалу, которого она незаконно переместила? Абсурд.

Второй голос принадлежит Питеру. И он очень тихий, слова едва долетают до меня через голову мальчика.

– Не делай этого, Мари, – говорит Питер. – Прошу, не надо.

102 Правила и нормы

Мистер Бинни в два счета справляется со всеми юридическими тонкостями. Он говорит, что закон позволяет оправданному преступнику дарить собственные годы жизни, и выражает готовность, если совет пожелает, предоставить необходимые нормативные акты.

– С момента подписания «Согласия на инъекцию» по приговору суда мисс Бейн является оправданным преступником, – говорит мистер Бинни и не без удовольствия поясняет: – Если, конечно, вышеупомянутый преступник имеет полное право на местопребывание по законам Основных территорий Шотландии и Федеративных территорий Шотлании. Мисс Бейн, очевидно, соответствует данным критериям.

Более того, любой легальный резидент, оказывается, может дарить годы жизни любому человеку по своему выбору, вне зависимости от того, принадлежит ли реципиент территориям Северного экватора, Южного экватора или даже Центрального.

– Это давно установленный прецедент, – говорит мистер Бинни. – Он основан на деле «Уайт против Ассиз», в ходе которого было доказано, что ущерб населению Земли не наносится…

– Да, это всем понятно, – перебивает его Черный костюм тридцать пять – срок четыре. – И что дальше?

– И далее, – продолжает мистер Бинни, давая понять, что в интересах соблюдения точности готов поделиться с судом всеми материалами дела, – в такого рода случаях, когда даритель желает расстаться со всеми оставшимися у него годами, обычно до подписания согласия дается время на обдумывание принятого, возможно сгоряча, решения. Этот период, на случай если даритель все же передумает, занимает как минимум десять дней.

– Я не изменю свое решение, – говорю я.

– В таком случае, – говорит мистер Бинни, – остается только установить, находится даритель во вменяемом состоянии или нет.

103 Я во вменяемом состоянии

Я многое могла бы представить суду для доказательства своей вменяемости.

Например, могла бы рассказать о том, чему научилась у мамы.

Мама говорила: «Мари, что бы ни случилось, ты должна выжить».

И я выжила. Выжила, когда другие умирали, и теперь я знаю, что просто выжить – недостаточно. Это не главное. Главное – как выжить. Что ты сделала или не сделала для того, чтобы выжить. Чем рисковала и чем пожертвовала. Вот что главное. И я, мама, порой делала неправильный выбор.

Мне очень жаль, мама.