Игра на выживание

Секунда следует за секундой, каждая длится час. Тишина. Только грохот моего сердца — бух, бух, — да стук капель с потолка.

Он услышал — иначе почему замер? Деваться мне некуда. Только выскочу из-под козырька, сразу поймают.

Шаги раздаются снова. Близко, почти у меня над головой, потом дальше, дальше. Где, где он сейчас?.. Смотрит сюда или отвернулся?..

Медленно и бесшумно начинаю подтягиваться на платформу; меч в зубах, как в пиратском боевике. Неловко получится, если меня убьют в таком виде. Наконец растягиваюсь лицом вниз на полу станции.

Незнакомец — невысокая фигура во мраке. Худые ноги, субтильное телосложение, прямоугольный пистолетный ствол.

Если действовать быстро и тихо, получится его взять. Я задерживаю дыхание, поднимаюсь и перехватываю меч правой рукой.

Человек резко оборачивается и наставляет на меня оружие.

Девчонка, вот это да! В темноте я принял ее за солдата конфедератов, и реальность повергает меня в ступор.

Стройная блондинка, к тому же, как подсказывает мой надоедливый мозг (вечно суется куда не просят), — красавица. Большие голубые глаза, четко очерченные губы. Полные округлые груди и плоский живот под порванной облегающей футболкой. Девушка дышит часто-часто — похоже, напугана не меньше меня.

Но хватит об этом. Я пойман, в грудь мне уперлась красная лазерная точка.

— Положи меч и винтовку, — приказывает она чистым уверенным голосом.

— Но…

— Что «но»? — огрызается блондинка.

— Но тогда я буду беззащитным.

— Хорошо соображаешь, — криво улыбается она. Ее лицо кажется знакомым. — Клади на пол.

Наклоняюсь и выполняю приказ. В голове мелькает волшебная картинка: я делаю невероятно ловкое движение, вакидзаси летит к девушке и пронзает ее насквозь. М-да, помечтай.

К тому же погубить такую красавицу почему-то кажется преступлением.

Душевные терзания ставят меня в очень невыгодное положение. Девушку нужно воспринимать как угрозу, как любого другого врага, но стряхнуть наваждение не получается.

Представляю, как возмутилась бы Донна.

— Сделай два шага вперед и остановись, — приказывает блондинка.

Подчиняюсь.

Мое оружие теперь сзади, а девушка по-прежнему далеко, в добрых трех метрах. Пробую подсчитать, сколько выстрелов она успеет сделать, пока я до нее добегу. Много.

Она внимательно осматривает меня с ног до головы.

— Ну, — не выдерживаю я. — Делай, что собиралась.

— Где остальные? — спрашивает блондинка.

— Какие остальные?

— Не гони! Я знаю, с тобой было еще четверо. Две телки… — Она обрывает сама себя. — Две девушки и два парня. Еще Крот. Где они прячутся? — Она кричит в темноту за моей спиной: — Только дернетесь, я его убью!

— Мы разделились.

— Не повезло им.

— Повезло больше, чем мне, — возражаю я.

— Не-а. Наоборот. — Девушка сдувает с глаз волосы. — Ладно. Давай договариваться.

— А?

— Я спасаю твою шкуру от своих — от конфедератов. Взамен ты принимаешь меня в ваш клан.

— И что это будет за клан? — осторожно интересуюсь я.

— На Вашингтон-сквер, естественно.

— Откуда ты знаешь? — Вопрос повисает в воздухе, и я добавляю: — Не могу обещать.

— Почему? Я думала, ты у них главный.

Наконец я ее узнал. Она была с конфедератами, когда те явились к нам со свиньей. Это та самая девушка, которую Скуластый призывал рассказать, как классно живется в их вотчине.

Слева над губой у нее действительно синяк, который тогда прятался под тональным кремом.

— Ты что делаешь? — спрашивает вдруг блондинка.

— В смысле?

— Пялишься на меня? Зацениваешь?

— Нет! — возмущаюсь я.

Дурацкий вопрос в такой ситуации. К тому же заценивал я ее не только что, а чуть раньше.

— Господи, — вздыхает она. — Мальчишки…

Красная точка на мгновенье с меня спрыгивает, и я делаю рывок. Валю красотку на пол — выстрелить она не успевает, — и хватаю за руку. Отберу оружие и сбегу, попробую отыскать своих.

Она обвивает меня ногой, заезжает локтем в горло и бьет головой в нос. В глазах вспыхивает жгучая боль, в ушах раздается хруст. Но ее запястья я не выпускаю, и девица нажимает спусковой крючок на пистолете. Пули летят в темноту. Держу ее, держу крепко.

Конфедератка сильнее, чем можно было предположить, и ситуация выглядит патовой. Какое-то время мы молча боремся, слышно только наше хриплое дыхание.

Внезапно ее губы оказываются поверх моих.

Что?!

Я не сразу понимаю, кусается она или целует. Кажется, последнее.

Наши тела продолжают схватку, а губы целуются — как такое может быть?

Ее нога по-прежнему меня обвивает, но уже как-то по-другому. Руки все еще воюют, однако по мере того, как к ним поступают сигналы от других частей тела, мышцы расслабляются. Пистолет с лязгом падает на платформу, и наши пальцы сплетаются, точно борющиеся осьминоги.

Свободная рука девушки ползет вниз по моей спине, замирает на копчике. Моя — повторяет то же движение по ее спине. Мы вжимаемся друг в друга.

Помню, однажды я пожаловался Вашингу, что так и умру девственником, а он сказал — такое предсказать невозможно, все может случиться в самый неожиданный момент. Как глупо…