Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса

Заручившись поддержкой короля Неаполя, брат изгоняет Просперо с дочерью. Их посадили на полусгнивший остов старого корабля и отдали во власть морской стихии. Из сострадания благородный Гон-зало снабдил их одеждой, провиантом и пресной водой; при этом, зная, как Просперо дорожит своей библиотекой, Гонзало позволил изгнаннику взять с собой несколько любимых книг, которые для него "были дороже самого герцогства". Это дважды повторенное утверждение о том, что книги, библиотека для Просперо превыше всего, дороже герцогства, не должно пройти мимо нашего внимания: оно показывает истинные интересы истинного Шекспира, ибо мало кто в шекспироведении оспаривает, что в словах, во всем духовном облике Просперо часто чувствуется сам автор {Хотя прямолинейно и везде отождествлять Просперо с автором пьесы, как это делают некоторые шекспировские биографы, нельзя. Дело явно обстоит гораздо сложнее.}. Однако язык, которым говорит Просперо, - это язык человека, привыкшего не только размышлять и рассуждать, но и повелевать. И вне библиотеки, вне духовных интересов заботы Просперо это заботы владетельного сеньора, и в изгнании сохраняющего усвоенную с детства привычку к власти.

Попав на необитаемый остров, Просперо заботится о воспитании и образовании своей дочери:

"И тут я стал учителем твоим

И ты в науках преуспела так,

Как ни одна из молодых принцесс,

У коих много суетных занятий

И нет столь ревностных учителей" (I, 2).

(На фоне подчеркнутых забот Просперо об образовании Миранды невольно вспоминается, что жена и младшая дочь Уильяма Шакспера из Стратфорда всю жизнь оставались неграмотными, а старшая дочь в лучшем случае умела лишь расписаться.)

Узнав, что в море находится корабль, на котором плывут король Алонзо со своей свитой, в том числе и Антонио - брат Просперо, последний вызывает страшную бурю; его враги оказываются выброшенными на берег, в его власти. Придя в себя после пережитого кораблекрушения, королевские вельможи и прихлебатели быстро показывают свои волчьи повадки. Антонио подговаривает Себастьяна убить его брата, короля Алонзо, и завладеть престолом. Дворецкий Стефано и шут Тринкуло - отвратительные пьяницы - вместе с Калибаном хотят убить Просперо.

Обезоружив врагов и продемонстрировав им свою силу, заставив их страдать и раскаиваться, Просперо неожиданно отказывается от мести. Он прощает злоумышленников, помогает сыну короля Фердинанду и Миранде, полюбивших друг друга. А дальше Просперо отпускает на свободу служившего ему духа Ариэля и объявляет о намерении не прибегать отныне к чарам:

"А там - сломаю свой волшебный жезл

И схороню его в земле. А книги

Я утоплю на дне морской пучины,

Куда еще не опускался лот" (V, 1).

В эпилоге, который произносит отрекшийся от своего могущества Просперо, мы слышим голос усталого, больного человека. Хотя ему возвращен его Милан, умиротворенный взор Просперо устремлен к близкому концу - "каждая третья моя мысль - о смерти".

Почти все, писавшие о "Буре", отмечали в пьесе сильное субъективное, идущее от самого автора начало; Просперо - это, несомненно, если не автор, то кто-то неотделимо близкий ему, его мыслям и чувствам. Многие считали - и продолжают считать, - что образ Просперо, это соединение в одном лице мудрости, понимания человеческих слабостей и снисхождения к ним, показывает Шекспира в последние годы его жизни. Просперо прощается с жизнью; в словах, с которыми он покидает сцену, нельзя не почувствовать торжественного тона завещания. И это завещание неоднократно пытались прочитать и истолковать. Сделать это стратфордианским биографам непросто:

в 1611 году Шакспер здравствовал и занимался своими обычными делами. Только зная о последних днях Роджера и Елизаветы Рэтленд, можно проникнуть в смысл этой пьесы, прочитать завещание Просперо, так разительно отличающееся от знаменитого стратфордского завещания, которое будет составлено через пять лет. 1 ноября 1611 года "Буря" была представлена королю во дворце Уайтхолл, и монарх, который знал о Потрясающем Копьем несравненно больше, чем сегодняшние шекспироведы, смотрел пьесу с пониманием и сочувствием. Значение "Бури" хорошо осознавали составители и редакторы Великого фолио - пьеса не только помещена в фолианте первой, но и отпечатана необычайно тщательно, текст полностью разделен на акты и сцены, снабжен списком действующих лиц с их характеристиками.

В пьесе есть сильные реалистические сцены, в которых видна уверенная рука автора "Гамлета" и "Лира". Это прежде всего открывающий пьесу эпизод на корабле, носимом безжалостной бурей по бушующему морю, эпизод потрясающей силы и убедительности. Обстановка на гибнущем корабле, отчаянные попытки экипажа бороться со стихией переданы несколькими репликами и командами боцмана, свидетельствующими о том, что человек, писавший эти строки, был знаком с мореплаванием отнюдь не понаслышке, он хорошо знал быт и язык моряков, знал, что творится на парусном корабле во время бури.