Игра одной актрисы

Скрип колес кареты и перестук конских подков по брусчатке вгрызался в голову, не давал сосредоточиться. Сердце билось где-то в горле и никак не хотело успокаиваться. Когда карета, наконец, остановилась, его бой достиг пика. Мне было страшно, очень и очень страшно. Вот я словно со стороны смотрю, как граф Лод выходит из кареты, галантно подает мне руку. Я принимаю ее. Его ладонь очень холодная, и я вздрагиваю. И вздрагиваю еще раз, когда позади раздаётся крик:

– Граф… Ваше Сиятельство! Там! Это… Нужно бежать…!

Я оборачиваюсь. Запыхавшийся юнец в дорогих одежках сложился практически напополам, пытаясь отдышаться.

– Куда бежать?

Прямо на глазах шут превратился из обычного, в общем-то, мужика в собранного хищника. Недобро сверкнули карие глаза, рука, все еще держащая мою, закаменела.

– Во дворец! Ваше Сия…

– Короче! – рявкнул граф. – По делу!

– У короля… Посольство… Он их принимает сейчас.

– Какое посольство, Акатош тебя раздери?!

– Морские ведьмы!

– …!

И все завертелось. Граф крутанулся. Выцепил взглядом Игора.

– Ты! Следи за девчонкой! Во дворец с гвардией, живо все! Спрятать! Не высовываться, пока я не приду!

И унесся, подхватив за шкирку гонца.

Игор тихо присвистнул.

– Не повезло нашему сиятельному графу…

Я резко обернулась к нему. И когда успел подойти?

– В чем дело?

– Пойдем, во дворце все расскажу. Когда не будет лишних ушей, – шепнул он и подцепил меня под локоток.

А я выдохнула. Сердце снова застучало ровно. Кажется, казнь пока откладывается?

ГЛАВА 9. ПРЕДЛОЖЕНИЯ, ОТ КОТОРЫХ НЕВОЗМОЖНО ОТКАЗАТЬСЯ

Граф Лод был в гневе. Нет, не так. Он был в ярости и одновременно жутко боялся и ничего не понимал. Как король принял их? Как их корабль вообще пустили в королевство? Какого Акатоша происходит?!

Всхлипывающий гонец, наконец, четко и по делу отчитался, пока граф тащил его в зал приема.

Корабль прибыл вчера ночью. Король сам, лично, дал распоряжение принять морских ведьм, сам же и пригласил посольство. Когда началось? Еще не началось, только столы с угощениями накрыли, вот гонец и поскакал искать графа по всем злачным местам, да почти сразу, на главной площади перед дворцом, и нашел. Тот об отъезде никого в известность не ставил, ну, кроме казначея. А к нему прийти не додумались.

Чего хотят ведьмы? С каким настроем вышли из корабля? Как себя вели? Что говорили? Ни на один из этих вопросов гонец не ответил, невразумительно мыча что-то про то, что король распорядился устроить ведьм по высшему разряду. Воротничок пережал ему горло – граф так и не отпустил гонца, таща его за собой, и даже этого не замечал.

– Все, вон иди, бесполезность! И чтобы я тебя не видел тут больше! – прорычал граф, отпуская мальчишку. Едва удержался, чтобы не дать ему пинка. Бестолочь! Нет, ну что за кадры! Стоило уехать, и они пропустили на территорию королевства потенциального врага!

Граф взлетел по ступеням вверх, в свои покои. Открыл дверь с ноги, раздеваясь на ходу. Выглядеть нужно всегда сообразно случаю. Пронесся по комнате, распахнул створки шкафа, стянул с себя походную рубашку, облачаясь в придворные одежды. И уже на выходе заметил какое-то несоответствие. На его рабочем столе, к которому не было хода ни у кого, кроме короля и казначея, возвышалась аккуратная кучка песка. Что за…

При ближайшем рассмотрении шут увидел, что из-под песка торчит белый краешек. Что за шутки?!

Граф Лод дураком не был. Что бы это ни было, нужно быть острожным. В их мире, где травы имеют самые разные свойства, отравить человека – дело нехитрое.

Он осторожно смахнул песок лежащей тут же книгой, стараясь его не касаться и одновременно принюхиваясь. Вроде бы песок как песок… Лист бумаги, сложенный вчетверо под кучкой песка, был развернут пинцетом. Граф вчитался в быстрые буквы, которые змеиной цепочкой вились по бумаге.