Игра по фальшивым нотам

Альбус не думал, что будет так сложно — жить чужой жизнью, которую он считал по праву своей. Что бы случилось, не подхвати он эстафету у мёртвого Героя? Мир волшебников снова погряз в анархии и распущенности? Этого нельзя было допустить!

Но почему в последнее время ему стал сниться семнадцатилетний Поттер, который тихо спрашивал его, за что он так с ним поступил? Да не убивал же он его, в конце–то концов! Всему виной Волдеморт! Да у Альбуса был целый список причин поступить так, как он поступил! Кто бы продолжил Дело Света?! Кто бы направлял магическую Британию нужным курсом?

Вспомнить только эти бредовые идеи, которые пропагандировал Том. Все эти обмены энергиями, «грязнокровки», «чистокровки», «полукровки» — лишь популяризация старых кривотолков. Обман огромных народных масс. Установление диктатуры так называемых чистокровных семей! А подставлять свою задницу для мифического «обновления»? Увольте. Геллерт предлагал, повторял разные глупости за кумушками: анахронизмы, древние байки и сплетни, но он был твёрд в своих убеждениях. Эти мерзкие вещи также развели его с бывшим другом, который сгнил в Нуменгарде.

Все должны быть равны, да и уравнённым электоратом проще управлять. Он чуть ли не пятьдесят лет готовил свою платформу для старта!

А уж как набрал силу Том, и что за оргии он устраивал, это отвратительно. Тёмная магия и ритуалистика. В книге про Поттера пришлось исказить многие скользкие моменты, которые можно по–разному трактовать, пару слов туда–сюда, и знакомые понятия имеют совсем иное значение.

— Гарри! — в кабинет, нарушив его уединение и минуты триумфа, не удосужившись постучаться, ворвался Рон Уизли.

Рыжее тупое недоразумение, с которым приходилось поддерживать связь. Пользы от него было только в том, что тот всеми силами поддерживал историю «Гриффиндорского трио» и не замечал многих вещей. С его женой стоило вести себя более осмотрительно. Впрочем, за последний десяток лет бывшая Грейнджер сильно сдала. Двое детей, свекровка Молли и придурок в мужьях. На горизонте Гермиона появлялась куда реже своего рыжего остолопа.

— Привет, Рон, — поздоровался он, размышляя, а не подстроить ли ему какой–нибудь «несчастный случай» с «лучшим другом». Тут же решив, что это надо будет сделать перед следующим сроком, если вдруг его популярность упадёт. Эта пешка ещё могла пригодиться, разыграть «безутешную потерю и наказание виновных».

— Гарри, — примерно как и несколько раз до этого на веснушчатом лице Уизли появилась приторная улыбочка. — Ты же не станешь зазнаваться только потому, что стал Министром Магии?

— Ни в коем случае, Рон, — кивнул он. Уизли не обманул его ожиданий. — Думаю, мне понадобится свой человек в Министерстве…

Главное — дать работу, где не надо много думать, и с толковым замом.

— Отлично! В Аврорате мне уже наскучило, к тому же ты же знаешь: я всегда с тобой, друг! — гордо возвестил Уизли. — Пойду паковать свои вещи! Знал, что ты не скурвился, Гарри, и высокие должности не помешают нашей дружбе.

— Куда я, туда и ты, — сказал он, но Рон не заметил иронии в его словах и важно кивнул.

* * *

— Милый, Эмма Сквиггл хотела взять у меня интервью для «Пророка», как у Первой Леди Британии, — щебетала Джинни на приёме в честь его назначения. — Ты же не против?

— Нет, я не против, — он галантно подал локоть жене, которая на подобных приёмах чувствовала себя как рыба в воде. — Надеюсь, ты постараешься, чтобы статья вышла очень красивая, — уточнил на всякий случай он.

— Я очень постараюсь! — в такие моменты, окружённая вниманием, изящная и гибкая, с красивой причёской и модным платьем, жена очень ему нравилась. Он любил наблюдать за своей Джиневрой, которую вышколил и научил хорошим манерам.

Они подошли к журналистке. Эмма оказалась пухленькой и чернявой, на её круглом личике появилась подобострастная улыбка.

— Мистер и миссис Поттер! А где ваши замечательные дети? Джеймс, Альбус и Лили? — заворковала женщина.

— Нет, нет, — улыбнулась Джинни. — Мы сфотографируемся с Гарри. Всё–таки уже поздно, и дети спят. Завтра, когда вы возьмёте у меня интервью, я дам несколько колдографий с мальчиками и Лили.

— Ой, я хотела сделать статью с фотографией, на которой всё семейство Поттеров поздравляет отца с назначением на должность, — недовольно протянула Эмма.

— Увы, но у детей режим, — сказал он. — Да и нечего им делать на общем приёме, где одни взрослые.

— А может, тогда мы с Рональдом, — кивнула на фотографа журналистка, — придём к вам домой, чтобы запечатлеть, так сказать, в кругу семьи?

— Увы, уже завтра мой муж собирается начать работу в Министерстве Магии, — вздохнула Джинни. — Так что дома его сейчас будет трудно застать.

— Но завтра суббота! — воскликнула журналистка.

— Долг зовёт, — вежливо улыбнулся Альбус. Он патологически не мог фотографироваться с детьми, которые с каждым днём становились всё больше и больше похожи на Гарри Поттера. Это было всё равно, что смотреться в кривое зеркало. Джинни знала об этой странности, но молчала, сейчас всячески выгораживая его перед дотошной журналисткой.