Игра Подсказчика

Миле было тошно все это произносить, но она играла роль: для таких, как Тимми Джексон, нет ничего хуже, чем жертва, покорно принимающая свою участь, и Мила хотела лишить ублюдка упоения, сделать так, чтобы он не достиг оргазма, убивая ее.

– Молчи! – действительно заорал Свистун. – Ты должна молчать!

– Ты нужен Алисе, Тимми, – вещала Мила с нарочитым пафосом, чтобы его позлить. – Ты не можешь мне в этом отказать.

Вместо ответа серийный убийца стиснул ей горло пальцами. Именно к этой цели Мила стремилась, ведь тем временем тени проникли в бар и окружили ее. Пусть лучше Свистун за несколько минут задушит ее, чем долго и мучительно изнывать в «Запределе» от галлюциногенных эффектов «Слезы ангела».

Поторопись, сукин сын.

Она хотела одного: поскорее оказаться в реальном мире, ибо вопреки рассудку боялась, что если умрет в «Дубле», то навсегда останется пленницей игры.

Монстр сжимал горло все сильнее, и Мила подумала об Алисе, о том, чего не успела сделать для нее. Мила не верила, что существует загробный мир, хотя неоднократно побывала в аду.

Я умру, и Энигма победит. Награда – моя дочь. И я сама виновата.

Пока тени вокруг нее тянули руки, как щупальца, пытаясь приласкать, предвкушая, как истерзают ее, в какие страдания ввергнут, Мила выдохнула весь воздух, оставшийся в легких, чтобы облегчить Свистуну задачу.

Все произошло очень быстро. Сначала она услышала грохот и подумала, что обрушился очередной кусок «Запредела», только на этот раз очень близко. Потом хватка Тимми Джексона необъяснимым образом ослабла. Монстры почти уже завладели ею, но тонкая пелена между двумя мирами вдруг разорвалась.

Мила вновь очутилась в реале.

Кто-то снял с нее очки, но эффект наркотика еще длился. Голова кружилась, точно объятая смерчем. Первое, что она увидела, сфокусировав взгляд, был Свистун, распростертый на полу: из отверстия в горле абсурдным фонтаном хлестала алая кровь.

Пока монстр бился в агонии, кто-то распутал веревку, которой она была прикручена к стулу подле компьютера. Мила поискала на столе свой пистолет: его там не было, как и красной горнолыжной маски.

Из-за ее спины показался Паскаль: человек с закрытым лицом сунул ствол за пояс.

– Можешь не благодарить, нет времени, – предупредил он.

Мила осознала, что не доверяет ему. Он это сразу заметил.

– Почему твоя маска лежала здесь? – Мила указала на клавиатуру.

– Хотел дать тебе понять, что я близко, но ты, очевидно, не распознала сигнал.

– Неправда, – бросила она ему в лицо, чувствуя себя все хуже и хуже. – Ты в этом замешан. Не знаю как, но замешан.

– Когда ты и тот, другой, проникли в особняк, я спрятался в парке, – оправдывался Паскаль, явно взволнованный. – Нужно спешить, они идут.

– Кто? – Голос Милы звучал глухо из-за подступающей тошноты.

– Те, кого ты видела там, внизу. – Мужчина указал на компьютер. – Только эти – настоящие, их послал Энигма.

– Я тебе не верю. – Мила вскочила с места, но голова закружилась, и она снова рухнула на стул. – И потом, этот ублюдок, прежде чем истечет кровью, должен сказать мне, где моя дочь.

– Разве ты не видишь, что он не может говорить?

Но Мила не двигалась с места. Тогда Паскаль вытащил пистолет из-за пояса и протянул ей. Мила заколебалась, но тут вспомнила, что говорил призрак.

Следуй за ним.

Внимательно посмотрела на человека в горнолыжной маске того же красного цвета, что и футболка мальчика, немного подумала и взяла пистолет из его руки, затянутой в латексную перчатку.

Паскаль накинул ей на плечи черную ветровку, потом обнял за талию, помогая встать. Бывшая сотрудница Лимба ощущала, что у нее подгибаются ноги, но изо всех сил старалась удерживать равновесие.

Человек в маске поволок ее прочь, и Мила понимала, что висит на нем мертвым грузом. Они прошли через весь особняк к выходу так быстро, как могли. По пути заглядывали в каждое окно, боясь обнаружить незваных гостей; каждый раз, когда приходилось сворачивать за угол, сердце уходило в пятки.

Перед Милой все представало разреженным, расплывающимся. Она ощущала частое дыхание Паскаля, тащившего ее волоком. Резкий запах его пота. Не могла не думать о смерти, о людях, которые задействованы в игре.

Они снова прошли через зимний сад, и благодатный вечерний холод хлестнул ее по лицу. Перед тем как слиться с бурей, Мила инстинктивно повернулась к кусту черных роз, будто желая попрощаться с ними. Тогда и заметила кое-что, торчащее из земли.

Заскорузлая и запачканная прядь светлых волос. Леа Мьюлак была блондинкой.

Джошуа

19

Машина была настоящей развалиной, но быстро сновала по городским улицам под пеленой дождя.

Паскаль велел ей лечь на заднее сиденье, а сам даже не снял горнолыжную маску, уповая на то, что в ночной темноте и за потоками воды, заливающей ветровое стекло и окна автомобиля, никто не заметит, что за рулем сидит человек с закрытым лицом.

В своем безумном бегстве от теней, посланных Энигмой, они под возмущенные гудки клаксонов то и дело выезжали на встречную полосу, едва избегая столкновения.