Игра престолов. Часть I

– Тогда мы поохотимся на охотников, – проговорил Робб.

Они повернули своих коней с Королевского тракта и направились в Волчий лес. Теон, помедлив, последовал за ними в отдалении; он пошучивал и разговаривал с гвардейцами.

Под деревьями было прекрасно. Бран заставил Плясунью идти шагом, он чуть придерживал поводья и оглядывался вокруг. Бран знал этот лес, но после долгого заточения в Винтерфелле ему почудилось, что он оказался здесь в первый раз. Запахи наполняли его ноздри: колкий и бодрящий аромат сосновых иголок, идущий от земли запах сырой гниющей листвы, запахи диких зверей и дыма далеких очагов. Бран заметил черную белку, шевельнувшуюся на покрытых снегом ветвях дуба, и остановился, чтобы разглядеть серебристую паутину императорского паука.

Теон, а с ним и остальные отставали все больше и больше, Бран более не слышал их голосов. Спереди донесся слабый плеск текущей воды. Звук становился громче, наконец они добрались до ручья. Слезы защипали его глаза.

– Бран, – спросил Робб, – что с тобой случилось?

Бран покачал головой.

– Я просто вспомнил. Когда-то Джори приводил нас сюда ловить форель. Тебя, меня и Джона. Помнишь?

– Помню, – ответил Робб голосом тихим и грустным.

– Я тогда ничего не поймал, – продолжал Бран. – И Джон отдал мне свою рыбу, когда мы отправились в Винтерфелл. А мы увидим когда-нибудь Джона?

– Дядя Бенджен гостил у нас вместе с королем, – напомнил Робб. – И Джон будет посещать нас, увидишь.

Торопливая вода поднялась высоко. Робб спешился и повел своего мерина через брод. В самом глубоком месте вода достала ему до середины бедра. Привязав коня к дереву на той стороне, Робб вернулся за Браном и Плясуньей. Вода бурлила и пенилась возле камней. Бран ощутил влагу на своем лице, когда Робб повел его через реку. Бран улыбнулся на мгновение: он вновь ощутил себя сильным – и здоровым. Мальчик поглядел на деревья и представил, как карабкается по ним, на самую верхушку, а лес простирается внизу.

Перебравшись через ручей, они услыхали вой, долгий нарастающий стон, холодным ветром прошелестевший среди деревьев. Бран поднял голову и прислушался.

– Лето, – проговорил он. И тут первому волку принялся вторить другой.

– Они добыли зверя, – сказал Робб, поднимаясь обратно в седло. – Поеду-ка я за ними, приведу их. Подожди здесь. Теон и все остальные вот-вот подъедут.

– Я хочу поехать с тобой, – проговорил Бран.

– Один я быстрее найду их. – Робб пришпорил мерина и исчез среди деревьев.

Как только он исчез, лес сомкнулся вокруг Брана. Снег повалил гуще. Касаясь земли, он таял, но камни, корни и ветви были уже покрыты свежей порошей. Ожидая, он почувствовал себя неуютно. Бран не ощущал своих ног, бессильно болтавшихся в стременах, но ремень держал грудь, а талая влага пропитывала перчатки, холодила ладони. Бран не знал, что задержало Теона, мэйстера Лювина, Джозета и остальных. Услышав шорох листвы, поводьями он повернул Плясунью, рассчитывая увидеть друзей, но вместо них у ручья показались оборванные незнакомцы.

– Добрый день вам всем, – проговорил Бран тревожным голосом. С первого взгляда заметив, что это не лесники и не селяне, Бран вдруг осознал, насколько богато одет. На нем был новый сюрко из плотной темно-серой шерсти, с серебряными пуговицами, тяжелая серебряная застежка скрепляла подбитый мехом плащ на плечах. Сапоги и перчатки тоже были оторочены мехом.

– Ты здесь один? – спросил самый рослый, лысый мужчина с красным обветренным лицом. – Заблудился в Волчьем лесу, бедолага?

– Я не заблудился. – Брану не понравилось, как незнакомцы глядят на него. Насчитав четверых, он повернул голову и увидел еще двоих позади себя. – Брат мой уехал всего лишь мгновение назад, моя охрана сейчас будет здесь.

– Охрана? – проговорил второй. Седая щетина покрывала его худое лицо. – И что же они охраняют, маленький лорд? Не серебряную ли застежку на твоем плече?

– Хорошенькая, – проговорил женский голос. Обладательница его не слишком напоминала женщину. Высокая, худая, с таким же озлобленным, как и у всех остальных, лицом, она опиралась на восьмифутовое копье из черного дуба, оканчивающееся ржавой сталью, волосы ее скрывал полушлем в форме чаши.

– Давайте-ка посмотрим, – сказал лысый.